Виктория Гетто: Волк. Юность

– Ну, допустим. Потом что с ней делать?

– Хм… Действительно… Дома у тебя ведь нет? И семьи тоже…

Кивает, насупился.

– И убивать после такого рука не поднимется. Тоже верно. Деваться некуда. Придётся тебе замок давать.

У парнишки отвисает челюсть.

– За-замок?!

– Замок. Вот возьмём пару-тройку, выберешь себе по нраву. А девчонка пока… Не возражаешь, если она пока в Парде побудет, под присмотром? Глядишь, ты к тому времени успокоишься, поостынешь, а может, и кого лучше найдёшь. Ладно. Дела стоят, а у нас три, в лучшем случае четыре дня осталось.

– А потом?

– Потом тушурцы подойдут. А возможно, и мятежники.

У парня снова суровое лицо. Пряники кончились. Наступает реальность. Злая и беспощадная.

– Верно, командир. Ведь, предав страну, они стали мятежниками. Против народа, против земли нашей, городов и сёл! Эх, был бы у нас король! Настоящий! Как ты, командир!

И тут до него доходит, кто может дать титул барона. Не граф, не герцог, не маркиз. Лишь Совет Властителей или… Действительно король! Марг смотрит на меня расширившимися глазами, потом вдруг выдыхает:

– За короля и Отчизну!

Становится по стойке «смирно». Хлопаю его по плечу:

– Вольно. Вперёд, – киваю на сгрудившихся погонщиков, охраняемых парой ребят.

А топлива нам действительно нужно много. Снарядов у нас мизер, всего сорок штук. Патронов гораздо больше, но и их нужно экономить. И бить из орудий придётся мне да, пожалуй, нашему отрядному снайперу, Онике. А потому обороняться будем надёжным дедовским способом – кипящей смолой, расплавленным свинцом да крутым кипятком. Ну и, естественно, камнями, стрелами и, как самый последний аргумент, мечами и копьями. Эх, где там наши? Им-то тяжелее придётся. Пусть пока феодалы и спят, но у каждого есть дружина, в смысле – личная гвардия, и если что, кликнуть сервов с дубинами могут быстро. Другое дело, моим парням всё это будет на один зубок, но время потеряют, а возможно, и обоз. И опять же – боеприпасы потратят, а они в Ридо на вес золота.

…Утром встречаю Марга, довольного, словно кот, объевшийся мышей с валерьянкой. На щеке здоровенные царапины, в глазах этакая очумелость и отстранённость. Ничего не спрашиваю. Настоящие мужчины обычно о таком не треплются. Но похоже, пареньку понравилось…

Работа в его руках кипит. Растут горы дров, все при деле. Даже служанка, которой сохранили жизнь, сидит у дверей кухни заплаканная, правда, драит большой котёл с песочком.

– Чего ревёшь?

– Доса Ума… – хлюпает носом.

– Жива твоя доса.

Вскидывает глаза, пугается до дрожи.

– Не хнычь. Тебе больше, чем ей, повезло. Не тронули?

Соображает, о чём я. Краснеет, словно мак, потом тихо шепчет:

– Не-а…

Хмыкаю. Видать, не поднялась рука, точнее, то, что в штанах у пацанов. А может, пожалели. Их дело. Я лично слова не скажу.

– А можно её увидеть?

– У Марга спрашивай. Она – его собственность.

Снова хлюпает носом. Потом с ожесточением начинает тереть железную стенку котла дальше…

Враги появляются на третий день к вечеру. Довольно много. Около полусотни. Меня зовут на стены, сотник хмурится:

– Пришли, командир.

– Ради такого мог бы и не звать. Всего-то пятьдесят покойников.

Его лицо озаряет злая улыбка.

– Понял, командир. Пока больше сотни не будет – тревожить не стану.

Киваю, ухожу. Утром любуюсь, как со стены, раскинув конечности, летят в бездну уже замёрзшие голые мертвецы. Во дворе куча кольчуг и броней. Осматриваю. На них знак территориальной армии. Значит, наместник провинции послал проверить, в чём дело и куда делся обоз. Пустые сани ведь не вернулись? Вот же дубина! Замечаю у одного из выходов большого здания, где квартируют мои воины, сгорбившуюся девичью фигурку в обносках и на цепи. Ба! Да это же бывшая баронесса! Однако Марг не промах! Видно, доса дель Арр вызвала неудовольствие своего повелителя и хозяина и потому наказана. А на улице холодно. И на девчонке, насколько я вижу, всего лишь один мешок с дырками. Босые синие ноги с… Так-с… Это уже лишнее.

– Сотник!

– Да, командир?

Нижайший! Как он умудряется быть всегда поблизости, когда нужен? Маню его за собой, веду на угол стены, где никого нет.

– Рассказывай за что? – Показываю на сгорбившуюся фигурку.

Парень мнётся, потом выдаёт:

– Принёс ей воды, чтобы ополоснулась, а она её выплеснула…

– При себе мыться хотел заставить?

Кивает. Краснеет.

– Болван. Ты же её взял? Девушка хоть была?

Опять кивает.