Array Коллектив авторов - Фантасофия. Выпуск 5. Фэнтези и Магический реализм

Именно так, по крайней мере, утверждал трясущийся от шока и перепоя Витька Силин, который взял Карину в экспедицию и был с ней на склоне в последние мгновенья ее жизни.

– Раскинула р-р-руки и улетела… Будто кто-то ее по-по-звал… – заикался Витька, страшный, обросший, постаревший разом лет на десять. С момента гибели Карины он пил, не переставая.

– Что значит «улетела»? – морщился Олег. В те минуты любой жест, движение, слово стоили ему страшных усилий, отдавались в мозгах острой дергающей болью, и он старался замереть, не двигаться, поменьше говорить. – Упала?

– Раскинула руки и улетела, – тупо повторял Витька. – С белого склона в синее небо… Да, еще она засмеялась. – Он повернулся и близко глянул Олегу в глаза страшными, воспаленными глазами безумца и алкоголика. – Последнее время она редко смеялась…

Олегу стало совсем уж муторно. Дома он зашвырнул единственную Каринину картину – пепельно-розовые цветы в теплом сером сумраке – далеко-далеко, на антресоли. Он не мог запить, как Витька – вообще не выносил алкоголя, и поэтому вышвырнул из головы мысли о Карине, как ее картину – вон, навсегда. Просто чтобы выжить. Слишком близко к себе почувствовал Олег тот смертельный склон. Тут было не до сантиментов – пан или пропал. Олег, конечно, не пропал.

А теперь сама Карина нежно улыбалась ему сквозь дым. Олег закрыл глаза, постарался сосредоточиться, медленно сосчитал до пяти, открыл. Лицо Карины исчезло, зато он увидел ее черный затылок и майку. Возобновились толчки – Карина вновь волокла его по земле через горящий лес. Мозги Олега вскипели, и он в очередной раз потерял сознание, на этот раз, к счастью для себя, надолго.

В следующий раз он очнулся уже на шоссе. Ярко светило солнце, и обожженное тело горело огнем. Жгло горло, глаза казались двумя кусочками угля. Он заставил себя приподняться. Лучше бы не делал этого! В тело мгновенно вонзились тысячи острых колючек. Карина стояла на шоссе – прямая, изящная, тоненькая – и пристально смотрела вдаль. К ее присутствию он уже притерпелся: мало ли какие глюки бывают у умирающих от удушья? «А может, я уже умер и нахожусь на том свете? И ОНА меня встречает? Ничего себе встреча! Тащить волоком через горящий лес здоровущего мужика».

Потом заскрипели тормоза. Карина говорила что-то, в ее высоком голосе слышались мягкие, убеждающие интонации. «Нужно в больницу, срочно, пожалуйста»! Мужчина что-то отвечал ей, глухо, недовольно. Потом его подхватили под мышки – у него захватило дыхание, и он стиснул зубы – и затолкали-посадили на заднее сиденье синей десятки. Он увидел лицо Карины – загорелое, усталое, все перепачканное сажей – она улыбнулась, устраивая его поудобней и поцеловала в щеку. Близко-близко ее синие глаза – самые красивые глаза на свете! – ему даже показалось, что он уловил в этот миг свежий и нежный аромат горной фиалки – ее любимых духов.

Карина мечтала найти эти духи всегда. «Загонялась по фиалке» – как она сама говорила. Когда-то, на заре туманной юности, лет в пятнадцать, она случайно купила флакончик «Горной фиалки» и вот с тех пор просто бредила фиалочным ароматом. Когда он уезжал в командировки в Москву, она всегда просительно заглядывала ему в глаза: «Привези!». Он смеялся, но послушно обходил салоны. «Диорелла», Диориссимо»… Нет, все не то! Флаконы стояли на полочке почти полными, а Карина продолжала эксперименты. Потом она где-то нашла фиалковые духи сама. Ему понравился нежный аромат, хотя он не особенно вязался с ее внешностью роковой женщины и совершенно неземной, «марсианской» манерой поведения. Но она упорствовала; Олег привык к свежему, чистому запаху, фиалка теперь ассоциировалась в его сознании с образом Карины, вот и все.

Дверка захлопнулась, Карина осталась за стеклом. Поехали! Какую-то долю секунды он еще видел светлый затылок водителя машины, его загорелые руки, а рядом с собой, на сиденье, двух напуганных маленьких девочек. Они пристально, с сочувствием смотрели на него и, кажется, собирались заплакать. Олег отключился.

Генка Юдин, вчерашний выпускник Юридической Академии, а ныне – уважаемый всеми (без исключений) в райцентре юрист III категории Геннадий Васильевич Юдин смотрел на лежащего перед ним человека-саламандру, широко распахнув чистые светло-зеленые глаза. Пухлая нижняя губа юриста III категории от переизбытка чувств и роящихся в голове мыслей так отвисла, что приоткрылись сверкающие мелкие зубки, которые не смогли испортить никакие «Диролы».