Вадим Львов - Оперативное вмешательство

– Да, мой господин. Но в чем причина тревоги?

– Не знаю, Салман. Силы меня оставляют. Сегодняшний совет был очень нервным и утомительным. Поэтому я не успел сказать тебе это наедине. Завтра с утра, в десять, жду у себя.

– Спасибо, господин. – И Салман низко склонил голову, насколько позволял салон роскошного седана.

Отбросив трубку, король Абдалла подложил под спину подушку и уставился в потолок, украшенный вычурной лепниной и золотой вязью – сурами из Корана. Вязь была из золота высочайшей пробы и придавала спальне неповторимый облик.

Уже засыпая, монарх думал о том, что не зря длань Аллаха простерта над его династией и этой, ранее безжизненной, пустыней. Два святых города, Мекка и Медина, где зародился ислам, миллионы паломников со всего света, приезжающие на Хадж, и миллиарды баррелей нефти под песком – вот основа могущества династии Аль-Сауд. Именно им, Саудитам, Аллах это дал. Чем не знак свыше?

Монарх не знал, что через несколько часов божественная длань перестанет помогать его династии, и в жизни Королевства все изменится кардинальным образом. Как говорил один китайский мудрец: «Не дай вам бог жить в эпоху перемен».

* * *

Лейтенант Назир Аль-Кабир еще раз посмотрел на себя в зеркало заднего вида. Хорош, нечего сказать. Усы, хоть и искусственные, смотрелись словно настоящие, лицо выглядело толстым из-за резиновых валиков под щеками, губы сжаты в надменно-презрительном выражении. Хуже было с телом. Напяленный на сухое и накачанное тело специальный надувной жилет, имитирующий солидный живот, был неудобен. Кожа под ним отчаянно чесалась и потела, и Назир еле сдерживался, чтобы не начать дергаться.

Можно было бы набить это надувное брюхо пластидом и прорваться к охраняемому мерзавцу, но полковник Абуд сказал, что этот вариант слишком хорошо изучен службой безопасности и высока вероятность того, что Назира пристрелят раньше, чем цель окажется в зоне поражения.

Лейтенант Аль-Кабир прибыл в Саудовскую Аравию четыре месяца назад через Бейрут с итальянским паспортом в кармане. В Бейруте ему сделали пластическую операцию, здорово изменив внешность, после чего забросили сюда, чтобы отомстить за честь поруганной страны…

Вождь его Родины, создатель Джамахирии Муамар Хаттафи был мертв. Подло, зверски убит толпой ливийцев, для которых так много сделал. Опьяненная от безнаказанности толпа растерзала пожилого израненного человека, молившего о пощаде.

Сейчас, спустя год после смерти Вождя, стало понятно, кто стоял за той страшной изменой. Монархи, поганые феодалы, плавающие в нефти и покупающие глупых западных политиков десятками. Николя Салази и Дэйвид Ньюджент – всего лишь марионетки. Дурные куклы, которых дергают за ниточки подлые шейхи.

Ополчившиеся на Ливийскую Джамахирию шейхи не могли простить Муамару то, что он открыл арабской нации перспективу развития. Там, где веками процветала мгла и дикость феодализма, появились школы, больницы, институты. Там, где лежали пески, теперь благодаря Вождю, текла Рукотворная река, орошая сады и парки. Но Восток подл, мстителен и жесток. Те, кого, словно своих детей, воспитал Муамар, ударили ему в спину, польстившись на подачки врага и призрак «исламской свободы». Какая свобода может быть в обществе, ограниченном шариатом и Кораном? Свобода быть нищим, всю жизнь собирать дерьмо за верблюдами, жить в сакле и сдохнуть без лекарств или отсутствия водопровода?

Назир Аль-Кабир попал в элитную 32-ю бригаду специального назначения «Хамиса» не просто так. Его отец – председатель окружного народного комитета и инженер-энергетик. В семье пятеро детей – два сына, Назир и старший Халед, и три сестры.

Когда самая младшая сестренка Закийя тяжело заболела и врачи не могли ей помочь, отец написал письмо Вождю Джамахирии. Через неделю сестренку в сопровождении матери отправили лечиться в Швейцарию за счет государства. Закийю спасли, вернув ей здоровье, а Назир понял, что Вождь – самый мудрый и справедливый правитель на Земле. И отец одобрил его выбор, сказав, что Назир теперь принадлежит Джамахирии.

Потом была холодная Россия и четыре года учебы в Рязанском воздушно-десантном училище. По возвращении лейтенанта приписали к парашютно-десантному батальону «Хамисы». Еще через год он своим усердием и служебным рвением обратил на себя внимание командира бригады, полковника Саифа Хаттафи, одного из сыновей Вождя.

Назира вызвали в штаб бригады и вскоре снова отправили за границу, на сей раз в Северную Корею на специальные диверсионные курсы. Это было полтора года постоянного кошмара, изнуряющие марш-броски по заснеженным высотам, стояние часами по горло в ледяной воде, бесконечные тренировки по рукопашному бою и стрельба в тире по жестким нормативам. Но лейтенант Аль-Кабир все это выдержал в отличие от большинства своих земляков. Из семидесяти ливийцев курс спецподготовки окончили только шестнадцать, включая Назира.