Артём Каменистый - Тайны ордена

Внешние подступы к Гнилой стене никто даже не подумал осушать. Правда, насыпали сеть параллельных троп, отходящих от крепостного вала. По ним время от времени проходили работники с особого рода длинными косами: сено такой не заготовишь, а вот камыш и тростник резать издали можно. Таким образом, высокая растительность на этой части болот отсутствовала, не мешая лучникам поражать гипотетических штурмующих и создавая неудобства вражеским лазутчикам.

Шли годы. Набеги, войны, местные дрязги: много чего случалось, но вся эта суета проходила мимо замка Адена не заглядывая. Одна стена нависает над глубокими водами судоходного рукава Лемуры: атаковать там, только людей понапрасну губить. Чтобы добраться до дальней ее части, надо для начала захватить сам Аден, а он тоже неплохо укреплен. Третья частично прикрыта широким каналом, частично городскими укреплениями: если глянуть с высоты птичьего полета, можно подумать, что цитадель похожа на зубило, забитое чуть ли не до центра застройки. Самая короткая стена, защищаемая единственной башней, нависает над болотистыми плавнями, где даже диким кабанам не везде раздолье, а честным воинам там делать нечего.

Стены каменные. Башни каменные. Камни, надо признать, что надо: здоровенные, на совесть скрепленные друг с другом. Строителей, допускавших халтуру, здесь наказывали одинаково: вешали и оставляли болтаться на ветру недельку-другую. Их вид оказывал столь стимулирующее воздействие на более удачливых коллег, что процент брака стремился к нулю. Такие твердыни с ходу не берут, требуется полноценная осада и парой месяцев дело не ограничится. А где размещать лагерь осаждающих? Ведь почти вся сухая земля на острове занята городом и замком, а оставшаяся плохо подходит для армейского использования территории и к тому же доступна для обстрела артиллерией великого герцога. Запасы снарядов велики, как и продовольствия, в воде недостатка никогда не будет: с одной стороны река, с другой канал.

Да тут можно пару лет без толку простоять…

И хоть ни разу за всю историю крепости здесь не случалось ни осад, ни штурмов, слава неприступного замка просто так не дается. Потенциальные нападающие знали не меньше меня, потому об Аден никто не стремился ломать зубы. При желании, конечно, можно и такой орешек раскусить, вот только стоить это будет и времени, и денег, и жизней. Особенно денег. И гарантированно положительный результат возможен лишь в случае подавляющего превосходства осаждающих над осажденными. А этого трудно добиться, если помнить об особенностях местной политики: Таллир и Маглан в стороне от такого не останутся.

Нога опять замерла: под ступней что-то не то. Но не похоже на очередной сюрприз со стороны гарнизона замка. С бесконечной осторожностью изучил пространство впереди. Так и есть: похоже на одну из насыпей по которым ходят те самые крестьяне с косами, привлекаемые с соседних островов специально для борьбы с болотной растительностью.

Простолюдинов жалеть не принято, но и калечить их без нужды смысла нет, так что колючки по этим тропам не раскидывают. Прекрасно, дальше пойду походкой человека, а не сонной цапли.

Еще несколько шагов и я впервые за ночь выбрался на сухую землю. Несмотря на все предосторожности болотные пиявки нашли лазейки к коже, и стоило большого труда удержаться от соблазна ослабить обвязки, скинуть обувь и штаны, после чего жестоко расправиться с кровопийцами. Не до них пока что.

Но позже они обязательно пожалеют, и пожалеют сильно — я им ни капли крови не прощу.

Сбоку чуть слышно чавкнуло, и я мысленно проклял неуклюжего гада, неспособного бесшумно извлечь свою кривую ногу из болотной жижи. Жаль в темноте не видно, кто на этот раз отличился. По возвращении в Мальрок он бы у меня не меньше пары месяцев занимался подметанием плаца без помощи метлы — для такого случая проштрафившемуся выдадут тяжелый лом. И я бы лично утром и вечером проверял качество уборки, проводя по брусчатке белоснежным платком.

И этим самом ломом ему по глупой башке за каждую обнаруженную пылинку…

Впрочем, два месяца он не протянет. Быстрее помрет от тысячи болезней из-за моих мысленных проклятий.

Ночное болото жило далеко не бесшумной жизнью. Квакали лягушки, кто-то где-то плескался, через камыши шмыгали мелкие шустрые зверюшки, а иногда и создания покрупнее — кабаны от которых здесь спасу нет. На фоне всего этого пузыри газа с потревоженного дна и прочий шум создаваемый бойцами отряда не должен был насторожить часовых.