Карл Шрёдер: Синхромир

Странно. Реальностью это быть не могло. Но откуда эти мелкие подробности: прохлада в воздухе, трещины на штукатурке у окна? Тоби коснулся лица. Вирт-очков нет. Конечно, можно было имплантировать видео-аудиоинтерфейсы, но электронные гаджеты все равно имеют другую теплопроводность, нежели человеческая плоть, и поэтому несовместимы с гибернацией.

Но чем еще это могло быть, если не симуляцией? Наверное, он теперь сидит в каком-нибудь уголке империи «Консенсуса», выстроенной им вместе с Питером. Если бы Тоби попал назад на Седну, то лежал бы сейчас в убогой каморке с пластиковыми стенами, а не в спальне с потрясающим видом из окна.

Интерьер казался странно знакомым: смесь сдержанного «ар нуво» и космического модерна – как раз то, что они с Питером предпочитали в «Консенсусе». Даже орнамент на шторах Тоби определённо уже видел раньше… хотя, может быть, это просто игра воображения. Робот-лакей терпеливо ждал у изножья кровати, пока человек изволит подняться, но держал в руках не одежду, а ножные экзоскелеты, помогающие ходить людям, непривычным к высокой гравитации вроде земной. Боты в игре никогда такого не предлагали.

Тоби сел на кровати и тут же понял: этот мир – не симуляция. Ноги будто сами по себе полетели вниз, едва не утащив за собой тело. Пришлось срочно опереться о подушки, чтобы не свалиться и не удариться об пол. Невидимая сила будто засасывала, влекла вниз. Вот она, гравитация. Настоящая.

Растерянный, Тоби позволил боту замкнуть странные застёжки на своих щиколотках и бёдрах. Робот предложил и опору для спины. Конструкция корсета оказалась изящной и тонкой, полностью скрывалась под одеждой, но Тоби отказался от неё и принялся одеваться. Рубашка и брюки тоже были сшиты по моде империи «Консенсуса», правда, из другого материала и с большим количеством деталей. Экзоскелет придавал движениям лёгкость, почти как в виртуальном мире. Одна беда: гравитация давила на внутренности, чего в игре уж точно не ощущалось.

Тоби подошёл к окну, взглянул на широкий проспект, заполненный машинами, на пешеходов, на высокие башни и крыши соседних домов. Удивительно, но повсюду росли деревья. Тоби залюбовался живой красотой и даже высунул голову в окно, чтобы получше все разглядеть.

Свет чужого неба казался закатным, но солнца видно не было. Зато весь небосвод застилало извивистое полярное сияние. Алое, с жёлтыми и бледно-зелёными полосами, оно вспыхивало и переливалось.

– А, ты уже проснулся!

Тоби вздрогнул от неожиданности так, что даже ударился головой о раму, и обернулся. Низкий, но неожиданно слабый голос принадлежал стройной женщине, одетой в огненно-красное платье.

– Здравствуйте, – сказал Тоби растерянно и удивился, вновь услышав, что говорит почему-то раскатистым басом.

Леди рассмеялась. Звук ее смеха напоминал грохот барабана. Она была уже в летах, но выглядела очень привлекательной. От неё исходила спокойная уверенность, свойственная состоятельным, знающим себе цену людям, которые неустанно теснили семью Макгонигал к нищете и в конце концов вынудили их отправиться на колонизацию Седны. По крайней мере, так всегда говорил папа.

– О, это вечный конфуз для гостей, – пророкотала она. – Естественная атмосфера на этой планете – смесь аргона с неоном. Мы добавляем кислород и согреваем её, так что смесь пригодна для дыхания. Но инертные газы иначе действуют на голосовые связки, чем привычный азот.

Тоби осторожно поклонился. Несмотря на то что все вокруг выглядело уж слишком реальным, в его голове крутился вопрос: а как бы он поступил, будь сейчас в игре?

– Спасибо за спасение, – его голос прогудел, словно из-под земли. – Меня зовут Тоби Макгонигал.

Женщина изумленно взглянула на гостя и даже отступила на шаг. Тоби решил, что сказал слишком мало и совсем не то, что нужно.

– Моя семья… мне надо связаться с ними… – выпалил он поспешно.

– Извини. Это… – растерянно пробормотала леди, отводя глаза, – …невозможно. Они умерли… много лет назад.

Даже несмотря на экзоскелет, у Тоби подогнулись колени, и механизм направил его к ближайшему креслу.

Как же так? Кажется, только вчера он обменялся письмами с Питером и Эвайной… Разве могли они умереть? Или ему это приснилось?

– Как долго я спал? – наконец выдавил Тоби.

– Таймер в твоей «цикаде» отсчитал двадцать лет с момента начала последней гибернации. А до того, Тоби, – ведь ты разрешишь называть тебя так? – ты лежал замороженным столько, что вышла из строя радиационная защита судна. Тебя медленно жарили космические лучи.