Карл Шрёдер: Синхромир

– Может, они под землёй? – предположил Тоби. – Вдруг там океан? Можно посмотреть в инфракрасном?

Ворча, Сол поменял настройки. Изображение замерцало неестественными цветами: ярко-синими, белыми, фиолетовыми.

– Чувствительность датчиков позволяет улавливать разницу температур в десятые доли градуса, – сообщил он.

В инфракрасном свете массивы строений практически не отличались от замороженного пространства вокруг них. Температура как на Седне, три жалких градуса выше абсолютного нуля. В таких условиях замерзает воздух, вода делается твёрже гранита. Невозможно никакое механическое движение. Невозможна жизнь.

– Всё мертво, – пробормотал Тоби.

Сол неопределённо махнул рукой.

– Тоби, это же находка столетия! Нам всего лишь нужно выяснить, где мы, и позвонить домой…

Стоя возле главного пульта, Сол то и дело нажимал какие-то кнопки, сверял данные, но Тоби прекрасно видел, что именно показывают приборы.

– Сол, прекрати! Двигатели не заработают!

Тот оглянулся.

– Да, но…

– Они сдохли, понимаешь? Боты до последнего держали их на ходу, чтобы вывести нас на орбиту. А мы даже близко к дому не подобрались, да?

Сол пожал плечами, хотел что-то сказать, но Тоби не слушал его.

– Прекратите! Сброс личностей! Просто скажите, что происходит.

– Даже если мы отправим сообщение на Седну, а на это вряд ли хватит энергии, – тепеь голос Миранды звучал равнодушно, – этого мира нет на карте. То есть он настолько далёк от Седны, что сюда не отправят спасателей. Судовые часы повреждены, нельзя даже сказать, сколько времени мы летели…

– Но у нас хватит энергии запустить систему гибернации ещё раз, – добавил Сол так же бесстрастно. – Можно включить режим контролируемой глубокой заморозки, так что тебе не повредит и полное отключение энергии.

Значит, вот она, правда. Тоби Макгонигал уже мёртв. Он умер тогда, когда в судно ударил метеор. Краткое пробуждение над черной планетой – последний всплеск, агония судовых систем.

Даже если двигатели и были бы исправны, он обречён. Такие суда, как кометный каботажник Тоби, не могут садиться на больших планетах. Ближайший корабль, способный на такое, находится на Седне. Тоби застрял на орбите.

Выбор прост: остаться бодрствовать, растянув скудные запасы на несколько дней, глядя, как с каждым часом тускнеет свет, межзвёздный холод пробирается сквозь стены, и замёрзнуть насмерть, когда системы откажут окончательно. Либо добровольно и сразу залезть в «скорлупу цикады», безо всякой надежды проснуться, и покончить со всем разом.

Он посмотрел на Сола, на Миранду. Их лица были пусты и равнодушны – без тени оптимизма и радости, наполнявших виртуальных друзей всего несколько минут назад. Само собой, ведь от них больше не требуется поддержка. Да и сами они не нужны.

– От вас никакой пользы. Отключайтесь! – приказал Тоби.

Они кивнули и исчезли из овальных масок. Впрочем, их лица были всего лишь проекциями, созданными вирт-очками. В скафандрах остались только конструкции из мелких роботов, двигавших ногами и руками, создававших иллюзию присутствия человека внутри. А теперь Сол и Миранда, виртуальные друзья по «Консенсусу», просто исчезли.

Воцарилась полная тишина, и одиночество обрушилось на Тоби с ужасной силой. Он сам захотел знать правду. Пусть его последние часы будут настоящими. Никаких иллюзий, никаких виртуальных друзей, чтобы пожаловаться.

Сняв очки, он приказал судну:

– Готовь «скорлупу цикады». Я ещё осмотрюсь напоследок.

Теперь, без свидетелей, ему отчаянно захотелось расплакаться. Нет, последним, что он увидит в жизни, уж точно не будет картинка несуществующей реальности. Тоби выбрался на корпус судна, взглянул на планету. Конечно, смотреть было не на что: просто огромное пятно и звёзды. Но они… были по-настоящему прекрасны.

В мире «Консенсуса» в такой момент обязательно появлялось нечто, способное его спасти, – корабль землян или артефакт внеземной цивилизации.

И появиться оно должно с минуты на минуту.

В общем, прямо сейчас.

Тоби затаил дыхание.

– Тоби? – В первый и последний раз он услышал настоящий голос корабля, ровный и безликий. – «Скорлупа» готова.

Он на секунду растерялся, но всё же смог выговорить:

– Ладно. Я иду.

Тоби зарылся в мягкое теплое одеяло, спрятавшись от света, и лежал какое-то время в сладком забытьи.

Потом вдруг с криком вскинулся и, оглянувшись, понял, что лежит на большой кровати с балдахином в раскошной спальне… ладно, пусть не роскошной, но вполне приличной, с высокими окнами, сквозь которые лился янтарный свет зари. Мягкий бриз, пугающе свежий для виртуального мира, колыхал занавески.