Елена Горелик - Стальная роза

– Это не повод для слова «невозможно». Установка позволяет обходить ограничения.

– Но при этом слишком велика отдача. Мы и так нарушили…

– Плевать. Меня интересует только одно: чтобы всё было, как прежде. Ради этого стоит немного потратиться и потерпеть отдачу. Там, кажется, есть офицер, не чурающийся разбоя на дорогах? Установи с ним связь. Заплати ему, в конце концов, пусть сделает грязную работёнку за тебя.

– Он под подозрением, господин. Его вот-вот арестуют.

– Так уж трудно решить этот вопрос?

– Насколько я могу судить, монах проходит по тому же делу. И не только он. Не стоит считать тамошних ребят простаками. Они зацепили первую ниточку с поражением Ванчжуна и размотали уже почти весь клубок. Наша агентурная сеть в той ветви реальности разгромлена, господин. Мы больше не можем влиять…

– Я не желаю этого слышать. Я отдал приказ. Исполняй его.

– Нет.

Слово «нет» само слетело с губ и стало явью. Значит, так тому и быть.

– Что происходит? – тихо спросил босс, почуяв неладное. Чутьё у него, как у породистого пса. – Ты отказываешься выполнять приказ?

– Да.

Тёмно-серая полоса острого булата, с неповторимым узором по клинку, с тихим змеиным шипением выползла из ножен. Рукоять удобная, хоть и короче, чем у привычной катаны.

Господин не успел ничего ни сделать, ни сказать, ни – наверняка – даже подумать…

– Ничто уже не будет, как прежде, – негромко произнёс Кацуо по-японски, аккуратно стряхнув алые капли с драгоценного клинка. – А конец – это всегда начало чего-то иного.

Начиналась новая эпоха, названия которой он никогда не узнает. Но в одном был уверен на сто процентов: точку в прежней эпохе поставил именно он.

Тем мечом. Неправильным мечом. Мечом-напоминанием.

Он убил господина, чтобы сдержать данное слово. В прежние времена самурай, совершивший подобное, должен был сделать в этой жизни всего одно дело: сэппуку. Честно говоря, Кацуо сильно сомневался, что сможет последовать примеру предков. Но долг, долг… Он ведь тоже реликт прежней эпохи. Найдётся ли ему место в новой – неведомо… Проверить, или действительно ни к чему? Впрочем, охрана здания даром свою зарплату не получает. Наверняка уже поднята тревога, так что и гадать не стоит.

Прежде, чем вложить меч в ножны, он дал ему имя: «Ронин». А что, вполне подходящее имя для неправильного клинка в руках неправильного самурая. К тому же на клинке по-китайски написано одно-единственное слово, тоже подходящее к случаю.

«Справедливость».

Что ж, да будет так.

Не так, как прежде.

…В пятый год эпохи Чанъань Небесная императрица У Цзэтянь изволила покинуть этот мир. Нефритовый трон унаследовал её старший сын, воцарившийся под именем Чжун-цзун.

Пять лет спустя и он последовал за матерью, оставив на царствование своего сына, жизнь которого вскоре оборвалась загадочным образом. Наследовал брату и племяннику император Жуй-цзун, во всём следовавший советам своей сестры Тайпин и сына, принца Лунцзи. Однако у императора не может быть двух равнозначных советников, и вскоре принцесса Тайпин вступила в непримиримую борьбу со своим племянником, некогда бывшим её вернейшим соратником в деле реформ. Два года тайной схватки выплеснулись в волнения, охватившие столицу, когда принцесса решилась открыто выступить против брата и племянника. Однако полки императорской гвардии «правой и левой руки» оказались не способны навести порядок. Когда же Небесный император Жуй-цзун по совету сына приказал своим генералам истребить восставших, было поздно: в столицу вошли полки, верные принцессе.

Жуй-цзун просил пощады для себя и для сына, однако принцесса, ставшая Небесной императрицей, повелела им обоим и их ближайшим родичам прекратить свои жизни. Так пресеклась мужская линия династии Тан, и воцарились потомки дочери Гао-цзуна и внучки славного Тай-цзуна [24].

Два полных года императрица Ли Тайпин укрепляла свою власть, искореняя очаги мятежей. Мир на границах империи и обильные урожаи способствовали благоденствию, и потому мятежники не находили опоры среди народа. По прошествии же двух лет Небесная императрица соизволила собрать в столице искуснейших мастеров со всей империи. Среди оных приглашён был и мой предок, знаменитый мастер-оружейник Ли Юншань. Годы спустя за заслуги перед престолом мастер был пожалован привилегией выкупить почётное звание с передачей по наследству права занимать чиновничьи должности, за что я, прямой потомок его младшего сына, Ли Яншаня, бесконечно благодарен великой императрице Тайпин.