Николай Липницкий - На развалинах старого мира

После обеда наткнулись на заброшенную деревню. Здраво подумав, решили остановиться здесь на ночёвку. Неизвестно, найдут ли они ещё что-нибудь подходящее до темноты, а ночи стали морозными и ночевать в наспех сооружённых шалашах никому не хотелось. Да и женщинам отдых, всё-таки, нужен. С непривычки намучались верхом. Выбрали дом в более хорошем состоянии и занялись печкой. Женька опять привязал к верёвке камень и прочистил дымоход. Бросив пук соломы в печку, поджёг его и убедился, что тяга есть. Умели же строить когда-то! Столько лет дом простоял, а всё работает. Пока Женька возился с печкой, Кот подремонтировал разбухшую от времени дверь, и теперь она стала плотно закрываться. Потом вместе прошлись по дому и позакрывали окна всякой рухлядью, что попалась под руку. Женщины навели относительную чистоту в помещении и занялись приготовлением ужина.

Остаток дня провели в праздном ничегониделаньи. Женщины закрылись в доме и занялись своими потёртостями, Кот просто сидел во дворе, ловя скупое тепло осеннего солнца, и жмурился от удовольствия, а Женька ушёл подальше, обратился и побежал по лесу вместе с волколаком. Нравилось ему это состояние абсолютной свободы и неодолимой мощи. В последнее время он часто ловил себя на том, что так хочется почувствовать, как наливаются руки нечеловеческой силой, до предела обостряются слух и обоняние, глаза застилает розовая пелена, а из груди рвётся хриплый рык, от которого в ужасе цепенеет всё зверьё вокруг. Парень бежал, мощно рассекая кусты грудью и наслаждаясь каждым движением.

Впереди, с шумом сорвался с места и бросился наутёк молодой кабанчик.

– Берём? – мелькнуло в голове.

– Берём, – согласился парень и стал охватывать животное справа.

– Гони на меня!

– Принимай!

Азарт охоты пьянил. Слегка обогнав кабанчика, Женька выскочил прямо на него. Кабан взвизгнул, затормозил всеми четырьмя лапами и бросился вправо, стараясь уйти под корнями густого орешника. Волколак налетел коршуном и одним ударом когтистой лапы разорвал его.

– Хорошая охота, брат.

– Мне понравилось.

– Держи. Половина твоя.

Всё-таки, вид питающегося волколака был Женьке неприятен. Окровавленная морда, хруст разгрызаемых костей и треск разрываемых сухожилий, кровь, капающая с оскаленных клыков. Зрелище не для слабонервных. Поэтому причина для того, чтобы удалиться, нашлась быстро.

– Тогда ты кушай, а я отнесу мясо в дом.

– Хорошо.

– Кот, ты, кажется, свининки хотел, – проговорил Женя, сбрасывая с плеча заднюю часть туши.

– Ух, ты! – восхитился напарник. – Девчонки! Посмотрите, что у нас есть?

– Что ещё? – вышла на крыльцо недовольная Катерина.

– Мясо. Женька успел поохотиться и завалил кабанчика.

Выскочившая на крыльцо Татьяна взвизгнула от радости. Да и Катюха быстро сменила гнев на милость.

– Сейчас присолим, а завтра что-нибудь приготовим из этого, – вынесла вердикт она. – Тащите в дом и разделайте.

Вот, вроде мелочь, а настроение поднялось у всех четверых. Таня даже стала что-то напевать, изредка бросая на Женьку взгляды. Остаток дня прошёл в приятных хлопотах. Не торопясь поужинали, болтая за столом о разной чепухе, потом ещё долго пили чай, наслаждаясь теплом и уютом и, наконец, легли спать.

С утра выехали отдохнувшие. И опять потянулась заросшая древняя дорога через лес, уже забывшая, как выглядит путник. Женщины верхом чувствовали себя уже уверенней, поэтому двигались гораздо быстрее, чем вчера. Несколько раз всё-таки, останавливаться пришлось, хоть Катерина с Татьяной старались мужественно делать вид, что всё нормально. На обед расположились на небольшой поляне, разожгли костёр и поели запечённой в углях кабанятины. Конечно, запах дикого зверя никаким костром не отобьёшь, но, после долгого употребления зайчатины, свинина пошла на «Ура». Отдохнув, продолжили путь.

День клонился к вечеру, а на пути так и не встретилось больше ни одного населённого пункта. Ночевать на голой земле как-то не улыбалось. Женька откровенно забеспокоился, помня, как мёрз в ту ночь, когда они уничтожали преследователей. Тогда даже костёр не особо помогал. Не хотелось бы повторить этот печальный опыт. Однако, видимо, деваться некуда. Парень всматривался по сторонам, пытаясь отыскать что-нибудь подходящее для ночёвки. Подошёл бы сухой овраг, в склоне которого можно было бы сделать небольшую землянку или вымоина достаточного размера в земле между корнями большого дерева. Там можно было оборудовать неплохую берлогу, как делают медведи.