Иван Плотников - Осколки надежд

Человек в плаще миновал половину пути и вытащил руки из карманов так, чтобы было хорошо видно – он безоружен.

– Стой! – скомандовал сержант, когда гость приблизился на расстояние нескольких метров. – Кто такой?

– Вам разве не докладывали? – донеслось из-под капюшона.

– Нам много чего не докладывают. Кто такой, спрашиваю? – сержант пытался разглядеть лицо незнакомца, но низко надвинутый капюшон плаща мешал это сделать.

– Я к генералу. Вас должны были поставить в известность…

– Никаких особых распоряжений сегодня не поступало, поэтому спрашиваю в третий раз – кто такой?

Мужчина в плаще молчал и, казалось, о чем-то крепко задумался. Наконец, он сказал:

– Чех.

– Что? – дернул головой сержант.

– Меня зовут Чех.

– Первый раз слышу, – сержант оглянулся на своих бойцов. Один из них пожал плечами, они также никогда не слышали это имя. – Кто может за тебя поручиться?

– Не знаю, – протяжно вздохнул незнакомец, – генерал, наверное…

– Ага, – удовлетворенно крякнул сержант, – а я с каждым оборванцем буду к командиру бегать? Угадай, куда он меня пошлет?

В этот момент из ангара, располагавшегося в глубине прохода, метрах в пятидесяти от поста, появился седовласый мужчина в форме «Пепла» с нашивками полковника. Он быстрым шагом направился к говорящим. На полдороге военный остановился и окликнул сержанта:

– Рябцов!

– Я, товарищ полковник! – отозвался боец.

– Пропустить! – и полковник махнул рукой незнакомцу: – Проходи!

Человек в плаще аккуратно протиснулся между наваленных мешков с песком и неспешно двинулся навстречу полковнику. Внезапный порыв ветра отбросил капюшон с его головы, и гость, торопливо вскинув руки, поправил непослушную ткань и, придерживая ее, ускорил шаг. А сержант, словно привидение увидел, замер, да так и остался стоять с окаменевшим лицом и стеклянными глазами.

– Коля, ты чего? – один из бойцов подергал его за рукав.

– Показалось… – очнувшись, пробормотал сержант.

Он отвернулся и посмотрел на стоявший неподалеку от блокпоста джип гостей. Молодой парень в камуфляжной форме на пассажирском сиденье рассматривал бойцов «Пепла» наглыми голубыми глазами и скалился в улыбке, обнажая безупречно ровные белые зубы. В его позе, ухмылке и взгляде читался презрительный вызов. Сержант нахмурился и уселся на ящик с гранатами.

– Привет, генерал, – небрежно обронил на входе человек в плаще.

Он спустился по ступенькам в подвал и, подойдя к столу, уселся на грубый табурет. Перед ним поблескивала пленкой детальная карта ЗО. Седовласый «пепловец» при виде вошедшего не встал и не посчитал своим долгом поприветствовать его, но взгляд от карты оторвал и посмотрел на гостя припухшими красноватыми глазами.

– Пришел все-таки, – констатировал он.

Генерал был не стар и вряд ли успел разменять шестой десяток, но за последние два дня спал урывками и вид имел помятый. Как и все бойцы «Пепла», он был коротко подстрижен и аккуратно выбрит. Сквозь кожу впалых щек выступали желваки. Уголки большого, изогнутого «альбатросом» рта свисали книзу, делая и без того не радостное лицо откровенно хмурым. Несмотря на общее суровое впечатление, челюсть генерал имел маленькую и невыразительную, что указывало на отсутствие врожденной силы воли.

– Почему нет? – ответил гость. – Неужели ты звал меня, не рассчитывая на то, что я приду? И, кстати, мог бы предложить чаю.

– Держи… Чех, – генерал ухмыльнулся и подвинул гостю свою кружку из нержавейки, над которой еще вился пар.

– Благодарю, – человек, называвший себя «Чехом», отхлебнул из кружки и поморщился, обжигая небо. – Обязательную приветственную программу можно считать выполненной. Перейдем к делу. Зачем звал?

– В двух словах не скажешь. Есть кое-что важное, касающееся нас обоих… Требуется твоя помощь.

– Учитывая разность наших взглядов на философию Зоны и свои задачи в сложившейся обстановке, я должен быть последним человеком на земле, у которого ты стал бы просить помощи.

– Нет никакой «разности взглядов» и прочей ахинеи! Ты и сам это прекрасно знаешь. Есть лишь два берега – левый и правый… и еще проходы. А все, что за ними, нуждается в ежедневной охране. Но на левом берегу командиры-генералы, министры и прочие не хотят слышать вой мамаш над цинковыми гробами сыновей, а на правом берегу командиры-генералы, министры и прочие во всем подражают левому, хотя в глубине души его и ненавидят. А в такой ситуации что может быть лучше вольнонаемных идиотов, вроде нас с тобой?