Сергей Соколов - Империя

Молодая астренка замолчала, словно ожидая подтверждения, но Джалайна вновь не произнесла ни слова. Ни один мускул не дрогнул на ее лице.

— Я бы передала ему свои соболезнования по поводу гибели матери, но это бы прозвучало как издевательство. Я ничего не имею против Келиона, — Дамира вздохнула. — Я и против его матери никогда ничего не имела, несмотря на то, как она обошлась с Офелией. Если бы она не приказала убить меня, ничего не произошло бы. По крайней мере, я бы не принимала в этом участия. Так передайте Келиону вот что, адмирал Наэли: я не желаю ему зла. Если он проявит благоразумие и отступится — публично отречется от всяческих претензий на трон Империи — я обещаю ему безопасность и спокойную обеспеченную жизнь где-нибудь на удаленной планете. Это гораздо больше, чем его мать оставила для меня.

— Вы что-то еще хотели сказать, леди Дамира?

— Да. Теперь уже лично вам, адмирал. Я понимаю, что вы попали в затруднительное положение. Вам безразлично, кто правит в Империи, вы работаете на того, кто платит. Маллурия заключила контракт с Теодорой Аргенис, но та мертва. Маллурианцы не нарушают договор с нанимателем, но с кем связывает вас сделка? Принц Келион, очевидно, думает, что с ним. Однако договор обязывает Маллурию служить Астренской Империи, а не ее правителю, не так ли? А Империя никогда не признает Келиона.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, леди Дамира, — сухо сказала Джалайна.

Астренка усмехнулась.

— О, я уверена, что вы прекрасно все поняли, адмирал Наэли. Я ведь сама играла в те же игры не один год, хотя и в совсем иных масштабах. Подумайте над моими словами, и решите: что выгоднее для Маллурии. Ведь мы обе понимаем — это единственное, что имеет для вас значение.

Офицер в темно-коричневой униформе появился в дверях и отсалютовал. На его воротнике и погонах красовались золотые крылышки военного курьера. Позади молодого капитан-лейтенанта маячили двое дворцовых гвардейцев в парадных мундирах цвета вареного рака.

Герцог Дареш Кан коротким движением вскинул руку к груди, ответив на салют офицера. Лидер Ассамблеи Династий был высоким, крепко сложенным мужчиной с резкими чертами лица и жестким взглядом темно-голубых глаз. Седые волосы ниспадали до плеч. Герцогу недавно исполнилось семьдесят пять лет, но прямая осанка и широкие плечи могли принадлежать человеку на сорок лет моложе. Достижения современной медицины позволили увеличить продолжительность жизни вдвое.

— Донесение, господин Лорд-адмирал, — отрапортовал капитан-лейтенант. — Отмечено как сверхсрочное, передать лично в руки.

Герцог Кан принял запечатанный конверт и отпустил гонца.

— Прошу меня извинить, господа, — произнес Кан. — Это может быть нечто интересное.

Высшие офицеры Звездной Гвардии Ассамблеи в молчании ждали, пока он вскрывал конверт. На листе прозрачного пластика светились зеленоватым фосфорическим мерцанием ровные строки. Послание было из Астрены, лично от Надзирателя — главы сети внешней разведки Ассамблеи в имперской метрополии — и доставлено специальным курьерским кораблем. Даже сам Дареш Кан не знал настоящего имени резидента. Седые брови Лорда-адмирала слегка приподнялись. Послание от самого Надзирателя, да еще столь срочное, подразумевало, что в столице Астренской Империи случилось нечто из ряда вон выходящее.

Великий Герцог подошел к высокому окну, забранному изящной бронзовой решеткой. Сквозь идеально прозрачное стекло струились необычные, бледно-зеленоватые лучи — на рассвете и закате солнце Альдезии, центрального мира Ассамблеи Династий, всегда принимало такой оттенок. Герцог вчитался в строки и едва удержался от того, чтобы вытаращить глаза. Не без труда сохранив внешнее хладнокровие, он дочитал текст до конца и улыбнулся уголками губ.

— Действительно, весьма интересно, — произнес он негромко. — Это срочная депеша из Астрены, господа. Императрица Теодора мертва. Она была убита в результате военного переворота двенадцать дней назад.

Как и следовало ожидать, его слова произвели на остальных такой же эффект, как если бы он бросил им под ноги гранату с выдернутой чекой. В отличие от вождя Ассамблеи, остальные не считали нужным скрывать потрясение. Кое-кто вскочил с кресел, другие, казалось, наоборот — готовы свалиться в обморок.

— Как?! Невозможно! — воскликнул долговязый, костлявый, без единого волоска на голове адмирал Рен Кейдвелл.

Другие вторили ему. Какое-то время Дареш Кан не вмешивался, позволяя им прийти в себя. Затем он властно поднял руку, и растерянные голоса быстро смолкли.