Максимилиан Жирнов - Темная дорожка

– Я не выдаю своих! – пропищала девушка.

– В таком случае твой отец обо всем узнает. Прямо сейчас.

– Вы… – задохнулся Додж.

– Я – добрый и мягкий человек, – перебил его Кларенс, усаживаясь на стул. – И поэтому даю целых три секунды на размышление. Один… два…

– Хорошо! Я скажу! – закричала девушка. Она запнулась и затараторила невпопад:

– Мы считаем, что планета должна развиваться сама! Есть теория иммунитета. Человечество должно само пройти свой путь. Только тогда оно научится обходить подводные камни!

– Разумно, – заметил Кларенс. – Но не совсем верно. Для многих цивилизаций этот путь оказался смертным. Только дурак учится на своих ошибках и отказывается от помощи учителя. Чем занимается ваша организация?

– Ну… мы проводим собрания. Вырабатываем методы борьбы с лунатиками…

– В чем заключаются методы? – оборвал девушку Кларенс.

– Мы расклеиваем листовки, ищем сторонников среди населения. Поем песни, сочиняем стихи. Выходим с плакатами, проводим акции протеста. Один раз даже попали на телевидение. Еще у нас планы выдвинуть кандидатуру в правительство.

– Теракты, диверсии?

– Да вы что? К нам как-то приходил агитатор от какой-то повстанческой группы. Ему даже не дали закончить – просто спустили с лестницы.

Кларенс подошел к двери.

– Понятно. Безобидная организация тихопомешанных. Зайти бы к вам на огонек с разъяснительной беседой, да недосуг. В любом случае спасибо, вы мне очень помогли. За мной немного заржавеет, но я в долгу не останусь. Обещаю.

Додж мялся с ноги на ногу и, наконец, решился:

– Скажите, неужели вы бы все рассказали командующему… то есть отцу Элль?

– Вы поверили? Где бы я стал его искать? Лучше расскажите, почему он против ваших отношений. Вроде бы ты неплохой парень.

– Я не знаю, – подала голос Элль. – Он просто звереет, когда я с ним пытаюсь заговорить на эту тему. Нет никаких причин нам не встречаться. Никаких!

– Он едва не убил меня, – вставил Додж. – Я чудом ушел живым. Он костьми ляжет, но не даст нам быть вместе.

– Я попробую разобраться. Но то, что происходит под носом у Совета ученых – это… одним словом, Калимба де Луна, забери меня назад!

Подсвечивая дорогу встроенным в разрядник фонариком, Кларенс добежал до звездолета и прыгнул в люк. Быстро собрал рюкзак – только самое необходимое. Некоторое время думал, стоит ли брать довольно большой контейнер – аварийную палатку. И все-таки нашел ей место между аптечкой, фотоаппаратом. Последним в рюкзак отправился портативный синтезатор пищи и воды – устройство в форме армейской фляги. Конечно, паста, которую он выдает – порядочная дрянь, но зато она содержит все необходимые организму вещества и позволит не загнуться от голода.

Покончив с укладкой вещей, Кларенс вскрыл упаковку с «убедителем», напоминающим старинный электрошокер. Такая же ручка, кнопки, только вместо электродов – полупрозрачные зубчики излучателя. На дне коробки лежала маленькая книжечка – руководство по эксплуатации. Кларенс пробежал ее взглядом, повертел прибор и сунул его в рюкзак.

Потом Кларенс долго размышлял, держа на ладони две похожие на карандаш ракеты, У одной носик был окрашен в синий цвет, у другой – в красный. Обычная и ядерная, вернее, аннигиляционная. Какую взять с собой в незапланированный поход? Пригодиться может любая, в запасе их достаточно, вот только на проходной они, скорее всего, вызовут подозрение. В конце концов Кларенс вщелкнул во встроенную в разрядник пусковую установку ядерную ракету. Пусть будет. Мало ли когда понадобится самое мощное на Флегетоне оружие?

Прикрыв глаза, Кларенс съежился на жестком сидении старенького автобуса. От дробного рыка изношенного мотора дребезжали зубы, в салон летели выхлопные газы. Голова разламывалась. Наконец взвизгнув тормозами, передвижная душегубка остановилась возле желтого трехэтажного здания, украшенного высоким шпилем

Кларенс распахнул плечом тяжелую деревянную дверь, и застыл на пороге, в изумлении раскрыв рот. Стены и потолок были расписаны романтическими сценами в стиле «морская жизнь». В центре древний корабль с фигурой полуобнаженной девушки на носу гордо танцевал на волнах, даже не думая спускать паруса перед лицом начинающейся бури. Справа, выложенный разноцветными камнями, пароход бесцеремонно вспарывал океан высоким прямым носом. Жирный черный дым стлался из трубы, пятная украшенные белыми барашками волны.