Максимилиан Жирнов - Темная дорожка

– Приказ за номером девятнадцать подписан Дастином Мэйном. Исполнение контролируется крейсером «Тикондерога». Хотите неприятностей – можете попробовать взлететь.

– Что же делать? Мне надо доставить посылку в Дастбин, – Кларенс сказал это про себя, но диспетчер его услышал.

– Не знаю. Спросите у кого-нибудь другого.

– Понял… конец связи.

Кларенс задумался. Все это очень странно. Что побудило Дасти издать неадекватный приказ? Да еще в такой строгой форме? Каждому понятно, что во время колонизации планеты без полетов обойтись невозможно. И, тем не менее, Дасти запретил летать. Вряд ли чиновник работает против собственной цивилизации – он никем не обижен, не преступник, ему нет смысла убегать на отсталую планету и понижать свой уровень жизни. Значит, на то есть веские причины. Другие, причины, непонятные пока никому. Нужно заняться расследованием. Вот только ничего спрашивать у Дасти нельзя. Это вызовет подозрения.

Поначалу Кларенс хотел вызвать челнок с «Тикондероги». Но, поразмыслив, решил не выдавать себя. Пусть все думают, что он выполняет обычное задание – в накладной записан медицинский прибор. Вот и пусть все думают о медицинском приборе.

Кларенс поставил главный переключатель в положение «дежурный режим» и побрел в каюту обедать. Потом открыл люк, спрыгнул на бетон и поплелся в сторону конторы.

– Даже если вас съели, у вас есть два выхода, – пошутил усатый чиновник после того, как терпеливо выслушал жалобные стоны Кларенса. – Завтра ровно в полдень из порта выходит судно «Надежда». Это грузопассажирский электроход. Через неделю он будет на западном континенте. Потом сядете на поезд – и в Дастбин.

– Туда не летают самолеты?

– Пассажирской авиации почти не осталось – все отдано под военные нужды. Пока существуют только служебные рейсы. Места на них бронируются ведомствами. Вам остается «Надежда». Не переживайте – после войны мало кто может позволить себе путешествовать, места найдутся.

– Да, – твердо сказал Кларенс перед тем, как покинуть офис. – Мне остается только надежда.

Остаток дня он провел, гуляя по улицам города. Шаркая толстыми подошвами по растрескавшемуся асфальту, Кларенс бродил мимо мрачных пятиэтажек с облупившейся штукатуркой, и заглядывал в окна, заклеенные крест-накрест бумажными лентами. Везде одинаковая спартанская обстановка: шкаф, кровать, несколько стульев и стол. Война убивала не только тела, но и души людей – чувство прекрасного оставило горожан. Хорошо бы, если только на время.

Путь преградил военный патруль:

– Ваши документы!

Кларенс протянул удостоверение.

– А! Человек с луны! Интересно? То-то глядим, бродите, высматриваете что-то. Это подозрительно, – улыбнулся старший, в каске и с пистолетом. Кларенс мысленно назвал его сержантом. – Уорент-офицер? Странные у вас звания.

– Так исторически сложилось.

– Понимаю. Воевали?

– Откуда вы знаете? – удивился Кларенс.

– Я довольно долго служу в военной полиции. И разбираюсь, что к чему. Вы не представляете, сколько грязи и мерзости всплывает в смутные времена. У вас же война написана на лице.

– Это было только одно задание.

– Иногда его более чем достаточно, – сержант приставил два пальца к виску, очевидно, отдавая честь. Кларенс отсалютовал ему, приложив наискосок ребро ладони ко лбу, и вдруг спохватился:

– Скажите, Вы слышали что-нибудь о первом заместителе Мадсе?

– Кто ж о нем не слышал? Это легенда. Герой. В одиночку остановил целую армаду. О нем слагают песни и стихи. Вот послушайте: на месте битвы – металл горящий…

– Да стойте вы! – перебил Кларенс полицейского. – Я не в этом смысле! Где мне его найти?

– Боюсь, это трудно будет сделать. Первый заместитель Мадс пропал без вести. Извините, у нас больше нет времени. Служба.

В кабинете на втором этаже конторы горел свет. Кларенс прошел по коридору, прильнул к замочной скважине двери с номером двести четыре и едва не растянулся на пороге. Додж Флиин, сидя на столе, держал за руки белокурую девушку-администратора из министерства пропаганды. Кларенс секунду подумал, и, распахнув с ноги дверь, сладко пропел:

– Так вот вы где, голубки. Воркуете?

Девушка побелела, как полотно и сделала шаг назад. Глубокие тени на ее глазах превратились в огромные синяки.

– Я думала, это мой отец, – прошептала она. – Он запрещает нам встречаться.

Додж сжал руки в кулаки и процедил:

– У вас нет никакого такта!

– Возможно. Цель оправдывает средства, – Кларенс указал на девушку. – И поэтому она расскажет мне все о символистах. А также о причинах ненависти к лунатикам.