Ольга Арзамаcцева - И тринадцать белых карликов

– И все-таки я по-своему везучая… – вздохнула Эос. – Кстати, долго еще мой шеф будет пребывать в таком состоянии?

– Он тебе мешает?

– Не особо, если не считать того, что он не выглядит ни живым, ни счастливым – это меня беспокоит… Ты сам говорил, что он нужен команде. Да и вообще интуиция подсказывает, что он может быть приятным парнем, когда не лезет на стенку, конечно…

– Ну, сам он не очнется в ближайшие несколько недель, так что кому-то из нас придется его активировать, – капитан поставил на стол очередной пустой стакан, тщательно выверив положение точно посередине столешницы. – И если ты не хочешь, чтобы он после лез на стенку, тебе придется сделать это самой…

– Я готова… – сразу подобралась писательница.

– А я нет, – поморщился Глизе. – Но я знаю, что так будет лучше для эффективной работы корабля и для него. А ты даже не знаешь, о чем я прошу тебя… – он наградил собеседницу мрачным взглядом.

– Это не важно, капитан, – с тихим упрямством отозвалась Эос. – Из-за меня вы многим рискуете, и, если я не сделаю то же самое, равновесие будет нарушено, и мы все пойдем ко дну. Моя мама всегда говорила, что отвага – это состояние души, когда ты идешь вперед просто потому, что тебе некуда возвращаться. И сейчас я как раз в таком положении. И если тебе кажется, что мои рассуждения ошибочны, скажи, в каком именно месте.

– Ну, хорошо! – Глизе решительно развернулся на каблуках и в несколько движений снова оказался возле ее кресла. – Тогда… – он наклонился к ее уху и прошептал инструкцию.

– Что?! – резко развернулась к капитану писательница. – Ты бы ведь не стал так шутить, верно?! Верно?!

Глизе изогнул губы в подобие насмешливой улыбки.

– А чего ты ожидала, – хмыкнул он. – Парень честно признался тебе, что является моделью, полностью подготовленной для оказания элитных услуг в определенной сфере. Думаю, в твоем понимании все его стандартные реакции рассчитаны на законченных извращенцев. Будь на его месте я, ты бы могла просто меня укусить…

– По-моему, укусить – это тоже в достаточной степени… – она запнулась, встретив взгляд его по-кукольному лазурных глаз. Было ясно, что его вся эта система за долгие годы конкретно достала, но он не мог себе позволить не просто высказаться по этому поводу, но даже отчетливо почувствовать раздражение. – Прости, Глизе… – она соприкоснулась с ним носом, чувствуя, что это должно ему понравиться.

В ту же секунду она ощутила, что была даже слишком права. По окаменевшему лицу капитана стекла крупная слеза.

– Тебе так это нравится? – не поверила своим глазам и чувствам писательница.

Капитан безмолвно кивнул.

Эос осторожно провела по его носу кончиком пальца.

– Перестань, – прошептал Глизе, судорожно вцепляясь в ее руку.

– Во всяком случае, это тебя не возбуждает, – с некоторым облегчением констатировала Эос, проанализировав свои чувства.

– Нет… – капитан слегка покачнулся. – Но теперь мне безумно хочется спать… причем желательно рядом с тобой… нет, у тебя на руках… Черт! Обними меня ненадолго – я попробую активировать резервный психостимулятор…

Писательница повиновалась, одновременно ласково трепля Глизе по плечу, чтобы тот не отключился раньше, чем активирует то, что собирался.

– Скрывать свои слабости, безусловно, разумно… – тихо проговорила она. – Но в нашем случае лучше бы мне узнать о таких вещах прежде, чем я вас случайно вырублю.

– Я сам не знал… – после паузы отозвался капитан. – Никто раньше не гладил меня по носу – даже не пытался… – Он мотнул головой и отстранился. – Но оставим это пока. Значит, план такой. Если ты все еще полна решимости взять Второго на себя, действуй по следующей схеме. Сначала приведешь парня в чувства, а потом дашь ему имя, с вероятностью девяносто девять целых и девяносто девять сотых процента он его примет. И если примет, то успокоится на какое-то время. Искренне надеюсь, что этого времени нам хватит, чтобы выйти в космос…

– Слово капитана – закон, – вздохнула писательница. – Но если я действительно должна все это сделать… могу я попросить тебя выйти на это время из кабинета?

– Ты, конечно, можешь просить о чем угодно, только я не выйду, – покачал головой тот. – Слишком велик риск осложнений, и лучше уж тут буду я, чем еще кто-то…

Второй пребывал в пустоте. Его сознание, будучи не в состоянии справиться с переизбытком ощущений, отключилось от всех сенсорных источников и замкнулось в себе. Но это вовсе не значило, что мышление прекратило свою работу. Более того, сознание того класса, что использовалось в моделях XT серии, имело собственные ресурсы для получения информации об окружающей среде. В частности, определять наличие дружественных интеллектов с целью, в случае необходимости – послать сигнал бедствия.