Филип Фармер: Властелины Мироздания

— Слышите грохот волны? — тихо спросил Теорион. — Еще немного и этот этаж тоже затопит.

— Хрисенду, наверное, держат в той же камере, что и тебя, — сказал Вольф. — Веди нас туда.

Теорион отталкиваясь мощными ногами, пружинистой походкой направился туда. Он не колебался, когда находил дорогу в путанице комнат и переходов, казавшихся постороннему взгляду запутанными лабиринтами.

Наконец он остановился перед высоким овальным входом из красного камня, украшенного пурпурными шероховатыми барельефами крылатых созданий. За ним виднелся огромный зал, залитый тусклым светом.

— Вот здесь меня и держали, — сказал Теорион. — Но я боюсь туда входить.

Вольф сунул копье в сводчатый проход.

— Подожди минутку, — посоветовал Теорион. — Реле ловушки может срабатывать с опозданием, чтобы вошедший не мог спастись.

Вольф продолжал держать копье, считая секунды и прикидывая, как далеко удастся войти в помещение. Неожиданно в зале что-то ослепительно вспыхнуло и Вольфа отбросило назад.

Когда зрение вернулось, Вольф увидел, что половины копья как ни бывало. В проходе веяло жаром, воздух наполнился запахом гари.

— Твое счастье, что пламя локализовано в направлении вверх, — заметил Теорион.

Ловушка занимала около двадцати ярдов. Дальше помещение могло быть безопасным, но как миновать смертельную преграду.

Вольф отступил на шаг, швырнул в зал остаток копья и повернулся ко входу спиной. Снова последовала вспышка, откинувшая на пол коридора тени Властелинов, из зала хлынула волна жара. Вольф повернулся и метнул в комнату стрелу, считая секунды. Ровно через три секунды стрела вспыхнула в пламени. Вольф объяснил спутникам свой план и Властелины спустились этажом ниже и окунулись в воду. Затем мокрые вернулись к сводчатому проходу. Вольф метнул стрелу. Последовала вспышка, и как только жар чуть-чуть схлынул, он опрометью кинулся в помещение. За ним помчались Теорион и Лувах. У них было всего три секунды чтобы преодолеть двадцать ярдов — времени немного, но достаточно. Пламя высушило намокшие одежды и слегка опалило волосы. Но преграда осталась позади.

У дверей остались Ринтрах и Тармас. Ринтрах метнул стрелу и кинулся в раскаленный воздух. Вольф наблюдавший за ними заметил, что Тармас заколебался, и предупреждающе крикнул, советуя подождать и попытаться еще раз. Но Тармас не обратил на его слова внимания, а может быть просто не расслышал их. Он понесся изо всех сил и глаза его были широко раскрыты под кислородной маской. Вольф приказал всем отвернуться. Вновь последовала ослепительная вспышка и одновременно раздался пронзительный крик. Горячий воздух полыхнул в лица Властелинов и одновременно запах горелой плоти и сожженной рыбьей шкуры, из которой были сделаны одежды. Остатки Тармаса темной грудой лежали на полу, пальцы его рук и ног обуглились.

Властелины молча отвернулись и, не говоря ни слова, направились через зал. Подойдя к следующему проходу, Теорион, после соответствующей проверки, провел из в узкую дверь. Отряд вошел в полукруглую комнату длиной около ста ярдов. Вдоль стен стояло множество клеток и все они, за исключением одной, были пусты. Вольф увидел ее обитателя первым.

— Уризен! — воскликнул он.

В клетке размером десять на десять футов имелось только тонкое одеяло, кран с питьевой водой, дыра в полу, заменявшая парашу да автоматический раздатчик пищи. Человек в ней был худым и высоким. Лицо его все еще странным образом сохраняло соколиное выражение, но борода отросла ниже колен, а грязные спутанные волосы спадали до икр. Увидев клочья седины Вольф понял, что отца держали здесь долго: даже прекратив принимать так называемое средство бессмертия, Властелин еще долгие годы испытывает действие препарата.

Уризен подошел к решетке, но держался осторожно, не прикасался к стальным прутьям. Вольф тихо приказал всем отступить, а сам приблизился к клетке. Остановившись в нескольких дюймах от нее, он спросил:

— Ты все еще ненавидишь нас так сильно, отец, что жаждешь нашей смерти?

Вольф поскреб прутья кончиком стрелы: по металлу тотчас пробежали блики света.

Уризен печально улыбнулся и заговорил глухим, полным боли голосом:

— Дотрагиваться до решетки только болезненно, но не смертельно. Ах! Джадавин, ты всегда был самым хитрым! Кому бы еще удалось дойти так далеко? Никому — разве только Вале, да возможно, Рыжему Орку.

— Так, значит, моей сестрице удалось пробраться сквозь все твои ловушки, да еще и поймать того, кто их расставлял! — произнес Вольф. — Да-а, она действительно выдающаяся личность.