Филип Фармер - Многоярусный мир - Создатель Вселенной. Врата мироздания.

МНОГОЯРУСНЫЙ МИР

Фантастические романы

Подготовка серии

К. Андронкин

Н. Демидов

К. Орленко

Редактор

Ю. Омельянюк

Технический редактор

А. Решетова

Корректор

Г. Шаровка

Художник

С. Атрошенко

ISBN 5–86558–006-Х

© Крим-Пресс, Асмадей, 1992

© Л. Моргун. Перевод. 1992

© С. Атрошенко. Худ. оформление. 1992

При участии ТИПЦ СП «ИнТоАгРо»

ФАНТАСТИЧЕСКИЙ РОМАН

PHILIP JOSE FARMER

THE MAKER OF UNIVERSE

Отзвук трубы донесся из-за дверей. Эти звуки были слабыми и отдаленными, словно неземное свечение серебряного фантома, но из этих звуков могли бы формироваться тени.

Роберт Вольф твердо знал, что за раздвижными дверцами стенного шкафа не может быть никакого рога и уж тем более — трубача. Ведь минуту назад он заглядывал туда и не обнаружил ничего, кроме цементного пола, белых оштукатуренных стен, вешалок и крючков для одежды, полки и лампочки.

И все же он слышал эти неясные, таинственные звуки трубы, слабые, будто доносившиеся из какого-то потустороннего мира. Он был один, так что ему не с кем было свериться относительно реальности того, что, насколько он знал, не могло быть реальным.

Было маловероятным, что для такого опыта изберут комнату, где он пребывал в состоянии транса. Но отнюдь не маловероятно, что именно его изберут для испытания.

В последнее время его беспокоили странные сны. А днем посещали такие же странные мысли и возникали мимолетные образы, живые и поразительные. Они не были желанными, но всегда нежданными и неотразимыми.

Его наполнила тревога. Казалось нечестным — готовиться уйти на покой, и вдруг пострадать от нервного срыва. Однако и такое могло случиться, как случалось и с другими. Наверное, выход оставался один: показаться врачу. Но трудно было заставить себя действовать разумно. И он продолжал ждать, никому ничего не говоря, особенно жене.

Он находился в комнате для отдыха только что отстроенного дома в районе новостроек «Хохокам Хоумс», устремив взгляд на дверцы стенного шкафа. Если вновь протрубит рог, он отодвинет дверцы и докажет себе, что за ними ничего нет. И тогда, зная, что звуки рождаются в его собственном мозгу, он не будет связывать свое состояние с покупкой этого дома. Он проигнорирует истерические протесты жены и увидится сначала с доктором, а потом и с психотерапевтом.

— Роберт! — послышался голос его жены. — Тебе там не надоело? Поднимайся к нам. Мы должны кое-что обсудить с мистером Брессоном!

— Минутку, дорогая, — отозвался он.

Она окликнула его опять, на этот раз так близко, что он обернулся.

Бренда Вольф стояла на площадке лестницы. Они были одного возраста — шестьдесят шесть. Былая красота ее теперь оказалась погребенной под слоем жира, под густо нарумяненными и напудренными складками морщин, толстыми стеклами очков и седыми голубовато-стальными волосами. Он вздрогнул при виде ее, как вздрагивал всякий раз, когда видел в зеркале собственную плешивую голову, глубокие складки, пролегшие от носа до рта, и морщины, расходящиеся лучами от уголков глаз. Не в этом ли его беда? Может быть он не в состоянии приспособиться к тому, что неизбежно, что приходит ко всем, нравится им это или нет? Или просто нереализованные мечты юности вызывали у него такую неприязнь к жене и к себе самому. Время оставило следы на теле, но оказало милость, позволив жить так долго. Мир нельзя было винить в том, чем он стал. Ответственным за все был он и только он. По крайней мере, у него имелось достаточно мужества, чтобы смотреть этому факту в лицо. Он ни в чем не упрекал Вселенную или ту ее часть, которая являлась его женой. А кроме того, он не причитал, и не хныкал, как Бренда.

Бывали времена, когда хотелось и поскулить, и поплакать. Многие ли из вас не помнят себя, свою жизнь до двадцатилетнего возраста? Он думал именно о цифре двадцать, так как Вольфы, усыновившие его, сказали, что тогда он выглядел именно двадцатилетним. Он был обнаружен стариком Вольфом, бродившим в горах Кентукки неподалеку от границы с Индианой.