Сюсукэ Амаги - Стальной Региос. Том 2. Сайлент ток

— А можно? Как-то нехорошо получается, за чужой счёт.

— Об этом не беспокойся. Давай, пошли, Фонфон.

— Постой, а с прозвищем ты окончательно решила?

— Решила. Давай догоняй, а то брошу здесь.

Высказаться против нового прозвища ему не дали, и Лейфон бросился догонять Фелли, чувствуя, что потратил здесь больше сил, чем на площадке.

После ужина с Фелли он вернулся к себе, принял душ и рухнул на кровать. Изнывающий от усталости организм получил наконец долгожданный покой и начал проваливаться в сон, а Лейфон стал прокручивать в голове события этого дня. Он долго пытался собрать единую картину происходящего.

Даже когда он упражнялся с мечом, в голове время от времени проскакивала одна и та же мысль. Он вспоминал сказанные Ниной слова. «Парные тренировки на время отменяются». Неужели эти слова так его потрясли? Ему казалось, что нет — но он не был уверен.

— И всё-таки дело не в потрясении.

Скорее это… нехорошее предчувствие. Внутренний голос подсказывал, что что-то не так. На секунду он вдруг отчётливо увидел то непонятное, что происходило с Ниной… Точнее, так ему показалось, но сущность происходящего от него ускользнула.

— Да, что-то такое припоминаю.

Охватившее его беспокойство прогнало сон. Он чувствовал, что на секунду что-то понял, а потом понимание ушло.

— Уу… ай!

Со стоном ворочаясь по кровати, он случайно свалился. От неожиданности даже не успел сгруппироваться.

— Ох…

Забираясь обратно, он потёр ушибленный нос, и взгляд упал на запястье. Вокруг запястья виднелись мелкие белые шрамы, словно от ожогов. Следы контакта с загрязнителями. После сражения, в больнице, ему сказали, что со временем они заживут, но следы виднелись до сих пор. Он не особо волновался по поводу шрамов — пока не увидел лица Нины и остальных. Было бы здорово, если бы никто не чувствовал себя виноватым, глядя на эти шрамы.

Но сейчас Лейфон смотрел не на них. Чёрный шрам тянулся от запястья к локтю. Он, наверное, останется на всю жизнь. После лечения кожа вокруг шрама так и не восстановилась. Это часть прошлого.

Следы ранений при желании можно было найти на любом участке тела. Раны от тренировок, городских боёв, сражений с гряземонстрами. И не только такие. Порез на колене, которым он в детстве, катаясь по земле, налетел на острый камень, и менее заметный на лбу, когда он, носясь как угорелый, врезался в стену.

— Было больно, — прошептал Лейфон, сидя на кровати и разглядывая шрам на руке.

Шрам появился во время тренировки со стальными нитями.

Примерно в то же время, когда Лейфон стал Обладателем Небесного Клинка, другой Обладатель стал учить его сражаться с гряземонстрами. Этот Обладатель пользовался стальными нитями. Звали его Линтенс Харден.

Начал Лейфон с одной нити. Он уже умел пропускать кэй через оружие, делая оружие частью нервной системы. Но для владения стальной нитью этого мало. Линтенс сказал, что нить должна стать его мышцей. Лейфон счёл это пафосным бредом, но увидев, как Линтенс на одном дыхании подстриг деревья дворцового сада своими бесчисленными нитями, прикусил язык.

С непривычки было тяжело, но Лейфон постепенно учился подчинять нити своей воле. И вот вместо одной нити стало две, вместо двух четыре, вместо четырёх восемь, вместо восьми шестнадцать… Их становилось всё больше.

Но увеличивалось лишь их число — он не мог владеть ими так, как владел мечом, они не были продолжением рук Лейфона, не были частью его тела. Нынешний Лейфон понял бы. Тогдашний не понял.

Он увидел то, чего не должен был видеть. Когда число подвластных ему нитей достигло трёхзначной величины, на Грендан напали гряземонстры. Личинки были взрослее, чем те, что напали на Целни. Линтенс уничтожил всех.

Лейфон решил, что сможет так же, и захотел попробовать. Как раз в это время Линтенс стал всё реже появляться, чтобы присматривать за ним на тренировках. Выбрав время, когда надзора не было, Лейфон попробовал…

Порезавшись собственной нитью, он потерял сознание от болевого шока и кровопотери. Очнулся уже на больничной кровати.

— Ты дурак? — услышал он, открыв глаза — это было первое, что сказал Линтенс. — Паук застрял в собственной паутине? Зачем такому пауку жить? Это про тебя. Ты не паук, а хочешь им стать. Для этого нужно в сто, в тысячу, в миллион, в миллиард раз больше сил, времени, и таланта, чем настоящему пауку. Понял, дурак? Ты беспомощнее, чем крошечный новорождённый паук. Рано тебе паутину плести, ты даже шёлк выпускать не научился. Будешь учиться с самого начала.