Сюсукэ Амаги - Стальной Региос. Том 2. Сайлент ток

Он взмахнул мечом, и ноги оторвались от земли — он оказался в воздухе. Перевернувшись в полёте, он воспользовался инерцией меча для нанесения следующего удара. Отдача от него, в свою очередь, дала энергию, которую он использовал для ещё одного удара. Во время всей этой цепочки он почти не касался земли.

Меч воткнулся в землю, и Лейфон остановился. Не обращая внимания на брызнувший фонтан песка, он сосредоточил кэй в ногах. Внутренняя кэй, кэй-вихрь. Он укрепил ноги, и Лейфон прыгнул вверх. Грациозно развернулся в воздухе и стал наносить удары. Пока он летел к земле, сила меча, словно маятник, бросала его из стороны в сторону.

Он приземлился и снова прыгнул. Он прыгал снова и снова, и понемногу время спуска стало возрастать. Управлять весом меча в воздухе оказалось намного сложнее, чем стоя на земле. Лейфон не прекращал попыток, стараясь научиться контролировать клинок.

Он остановился, сделав больше десятка прыжков. Сделал очень долгий выдох, рассеивая скопившуюся кэй. Площадку залил свет, словно вознаграждая его за труды.

— Знаешь, у меня… просто слов нет, — произнёс подошедший Харли. Его сопровождали Фелли и Кариан. — Ну, как ощущения?

Лейфон честно описал свои впечатления. Харли кивал и делал пометки в блокноте.

— Похоже, изобретение оказалось удачным? — вставил Кариан, дождавшись паузы в разговоре.

— Никаких проблем. Когда Лейфон поступил, основная теория была уже готова. Вопрос лишь в том, будет ли работать настоящий, когда его изготовим. Ну, в крайнем случае понадобятся мелкие доработки. Им мало кто способен орудовать, и я даже не предполагал, что появится повод его создать, — пояснил Харли и помрачнел.

Наличие гряземонстра держалось в тайне, но от изобретателей скрывать такое нельзя, так что команда Харли была в курсе. Но даже остальные члены взвода, то есть Нина и Шарнид, ничего не знали. Лейфон попросил Харли ничего им не рассказывать.

— Такова судьба города, придётся ей подчиниться.

— Вы правы, но судьба эта мне не по душе, — вздохнул Харли, прогоняя мрачные мысли.

— Кстати, а ничего, что разработчик базовой теории не пришёл посмотреть?

— Он чудак. Потрясающее знание мечей и золотые руки, но ужасный характер.

— Наверное, настоящий творец?

— Что вы под этим подразумеваете? По-моему, чудак он и есть чудак.

— Ха-ха-ха, ты жесток.

— Сами согласитесь, если встретите.

По пути к выходу Кариан задержался, чтобы закрыть площадку, а когда они вышли, Харли сообщил, что его товарищ, наверное, до сих пор в лаборатории… И чтобы встретиться с этим изобретателем, имя которого Харли так и не назвал, он отправился в лабораторию алхимического факультета. Лейфон и Фелли остались ждать Кариана. Они стояли на освещаемой тусклым светом уличных фонарей безлюдной улице перед боевой площадкой.

— Любишь ты всем помогать, — со вздохом прошептала Фелли.

— Но ведь больше некому, верно? — грустно улыбнулся Лейфон, и Фелли изучающее на него посмотрела.

— Может, конечно, и так, но тебе не кажется, что ты просто сдался?

— Сдался?

— Отказался от цели, ради которой приехал.

— …

— Разве ты не хотел жить нормальной жизнью?

— Я от неё и не отказываюсь.

— Тогда зачем взялся за это задание?

— Ну… — он отвёл взгляд. — Выбора нет, самцы очень опасны.

— Пусть так. Но когда ты разберёшься с гряземонстром, появится что-нибудь ещё, разве нет?

— Возможно.

Возразить было нечего, и улыбка Лейфона стала неловкой. Вне города обитают гряземонстры. И число их огромно.

— Человечество как-то без тебя справлялось, не считаешь, что и теперь обойдутся?

— Человечество — это слишком широкое для меня понятие. А если что-то могу только я, то я и должен, верно?

— А ты уверен, что иначе никак?

— А?

— Можно ведь победить, если не бояться потерь? Ты сам говорил. Пусть и с жертвами, но победить можно.

— Можно. Но я считаю, что неправильно бездействовать, если что-то можешь.

— …

— Прости.

— Ничего. Сама знаю, я из тех, кто будет бездействовать.

Лейфон смотрел на профиль Фелли.

— И я не считаю, что это подло, — сказала она. — Таковы мои убеждения. Мой выбор. И я не буду о нём сожалеть до самой смерти, что бы ни думали окружающие.

Лейфон чувствовал силу её убеждений. Она жила в плену способностей, обладать которыми не хотела. Но объявила войну собственной судьбе. Неизвестно, можно ли её выиграть — но воля к победе у Фелли была. И Лейфон не винил её за такой выбор.