Андрей Посняков: Поющие камни

Командовал всем вовсе не сам ярл – пожилой, коренастый и чем-то похожий на хитроватого гнома, – а его дородная супруга Вальдрун, женщина волевая, но, как говорили, отходчивая.

Она же, о чем-то переговорив с Хельгой, помогла отыскать свидетелей всех подлостей Торкеля Змеи. Сделать это оказалось не столь уж и сложно, ведь многие недруги Черного ярла нашли приют именно здесь, у колбегов. Оставалось лишь их расспросить да уговорить отправиться с конунгом в Аммград, пообещав щедрую награду.

Через пару дней после тризны викинги Гендальфа отправились в обратный путь, гордые и окрыленные славной победой. Да что там говорить – сам конунг тешил себя надеждой на достойное будущее. Особенно рад был юный Херульф. Серьезно раненный в бедро, он потерял много крови… Зато за ним та-ак ухаживали!

Тридцать шесть драккаров, пеня веслами воду, подходили к Свири-реке! Тридцать кораблей Рюрика Ютландца и шесть – Черного ярла Торкеля Кю, союзникиа и наместника Рюрика. Тридцать шесть драккаров, три с половиной тысячи человек. Серьезное воинство. Даже если они и не возьмут Аммгард с ходу, а просто устроят осаду – поселятся рядом и не будут ничего делать, только есть да пить. И то – очень быстро опустошат всю округу, так, что не останется ни дичи, ни рыбы, ни ягод, ни грибов – вообще ничего.

Хевдинги и ярлы были явно встревожены, лишь Гендальф-конунг выглядел уверенным и даже веселым.

– Это очень хорошо, что Рюрик явился сам! Не надо плыть в Альдейгьюборг.

Вождь велел снарядить свой драккар, «Коня пучины», бывший корабль Регина, подаренный Гендальфу отцом покойного ярла.

– Мы все пойдем с тобой, конунг! – яростно улыбнулся Рольф.

Рядом с ним, плечом к плечу, встали давние друзья и соратники Странника, еще с давних испанских времен. Атли Холодный Нож, худой заика с рыжими космами. Проворный в битве Фридлейв Острый Топор. Хальвдан Кусок Кольчуги, Ерунд и Гурдред, Горм Синий Плащ – ну, как же на корабле без кормчего?

Еще не оправившийся от раны юный Херульф Отважный тоже рвался в бой, несмотря на все заверения конунга в том, что никакого боя не будет. По крайней мере, не должно. Хотелось бы верить.

«Жрецы цветов», старый пройдоха Хирб и ушлый Хяндиказ, всю ночь приносили жертвы лесным духам. Исполняя веление волхвов, быстроногие дети собрали на лугах все цветы. Правда, этим многие были недовольны, куда лучше бы было принести жертвы Одину или Тору. Или, на худой конец, жестоким и могучим местным божествам, той же Корвале, Нойдале или Хараглу! Преподнести богам хорошего белого жеребца… или, еще лучше – человека!

Нет! Конунг запретил все эти, как он выразился, «гнусные суеверия», ему во все голоса вторили волхвы, а уж эти-то знали свое дело.

– Мой конунг, возьми и меня! – умолял Ульф. – Видишь, я уже почти не хромаю. Тем более, моя… ну… Хельга… она…

Хельгу вождь тоже брал с собою, ведь она была скальдом. Учитывая те чувства, что испытывал к этой девушке Ульф, нужно было взять и его… правда, парень был еще слаб, но…

– Ладно, – Гендальф кивнул, пряча улыбку. – Собирайся и ты тоже.

«Конь пучины» вышел из Свирской губы навстречу огромной флотилии. Сорокавосьмивесельный драккар Рюрика украшали разноцветные стяги. Золоченая мачта сверкала в лучах показавшегося из-за облака солнца. Больно глазам.

– Туда! – щурясь, приказал конунг. – Встанем борт к борту.

Рольф Кривая Секира обернулся, поудобнее перехватывая весло:

– Если они позволят нам это сделать, мой вождь.

– Позволят, – усмехнулся Странник. – Они уже убирают весла – видите?

И впрямь… Словно живое существо, могучий драккар Рюрика втянул левым бортом весла. Воины убрали пару щитов… и славный Гендальф-конунг быстро перепрыгнул на чужой корабль. За ним последовали Рольф, Фридлейв, Хельга…

– Достаточно! – обернувшись, приказал вождь.

Он прошел по палубе к корме, с достоинством поклонившись Рюрику. Тот сидел в резном кресле, неподвижно, как истукан. Светлую бороду конунга трепал ветер, круглое, несколько обрюзгшее лицо напоминало физиономию трактирщика или лошадиного барыги, однако же взгляд светлых, глубоко посаженных глаз свидетельствовал об уме и недюжинной внутренней силе.

Рядом с Рюриком, среди прочих ярлов, стоял и Торкель Кю в обычной своей куртке из змеиной кожи. Красивое надменное лицо ярла казалось бледным, тонкие губы кривились в торжествующей ухмылке.

Чего он так лыбится-то? Что-то такое знает? Что, Рюрик-конунг полностью поверил ему?