Денис Бурмистров - Религер. Последний довод

Удары пробивали защиту из одной оставшейся руки, кажущаяся каменной дубина со стуком опускалась на голову и лицо. Вместе с хриплым воплем изо рта Егора вылетели осколки треснувших зубов.

Ладонь упала на продолговатый, прохладный предмет, имеющий форму вытянутого бочонка, с выпуклой резной поверхностью. С одной стороны этот предмет подбит металлической чашкой, с другой — имеется крестовина изящная крестовина, переходящая в узкое и тонкое лезвие острейшей стали.

Как иногда странно ведет себя время в моменты, когда тебя убивают. Странно и загадочно…

Волков вцепился в рукоять ножа и ткнул врага в пах.

А когда поднялся, то добивать не стал — плевать на него.

Сделал пару шагов и вновь повалился в грязь — голова закружилась, ноги отказывались слушаться. Сердце лапой бешеного кролика долбило в грудную клетку, в горле стоял ком.

— Сейчас… Надо встать…

Уперся руками в землю, смешивая кровь с черной жижей, кое-как выпрямился. Поднял лицо к небу, вздохнул полной грудью, пытаясь восстановить дыхание. И, шатаясь, направился искать бланцы. По пути наткнулся на отлетевший пистолет-пулемет. Оружие, на которое он надеялся, утонуло в черной жиже, пуская редкие пузыри.

Илияса нашелся там, куда он и прыгнул — за металлическим чаном, в котором валялись обломки давно застывшего бетона. Парень лежал в позе эмбриона, закрыв голову руками.

— Вставай, — прохрипел Волков, поморщился и сплюнул кровавый сгусток. — Пойдем убивать твою Калину.

Бланцы не сказал ни слова, начал тяжело вставать, держась за бок. Из-под пальцев сочилась кровь.

— Ранен? — поинтересовался Егор.

— Да… Ох как тебя…, — парень только сейчас увидел лицо мистирианина.

— Идти сможешь?

— Да, — твердо ответил Илияс и попытался выпрямиться. — Я…

В небе будто лопнула гигантская струна, отдавшись звенящим басом в головах. Тело Волкова конвульсивно встрепенулось, словно кто-то изнутри толкнул, выправил, подоткнул. Дернулся и бланцы, с опаской прислушиваясь к ощущениям.

— Это еще что такое? — спросил в пустоту Егор.

Со стороны главного входа в ледовый дворец что-то громыхнуло, ветвистые молнии уткнулись в черное небо.

Егор ощутил эхо используемого Дара.

— Купол упал, — понял Илияс.

— Хреново, — Егор петлями, словно пьяный, похромал в сторону калитки. — Давай, догоняй! Сейчас начнется кромешный ад.

За их спинами вспыхивали и опадали огненные шары, тряслась и разламывалась земля, разрывало на части людей. Длинные автоматные очереди захлебывались в реве боли и ужаса. Со всех сторон слышались возбужденные крики, сигналы машин. Мелькали бегущие к зданию дворца тени.

Оставшаяся снаружи, на стоянке, охрана и религеры, привезенные некоторыми Старшими «на всякий случай», спешили на помощь товарищам и руководителям. На ходу звонили своим, требовали поддержки. Вступали в бой не разбираясь, атакуя любого чужака.

Еще немного, и заброшенная стройка превратится в зону военных действий.

У калитки Егор неловко подвернул ногу, упал на металлический каркас выдранной с корнем решетки, некогда закрывающей проход. Из груди вылетел сдавленный всхлип, разбитые и поломанные руки тряслись в шоковом треморе.

Бланцы принялся помогать мистирианину подняться, поддерживая и подставляя плечо. Но за калиткой, не пройдя и пары шагов, Волков попросту вырубился, ничком рухнув на спину, на обломки кирпича.

Илияс присел возле одноглазого, не зная чем помочь. Егор выглядел плохо, если не сказать хуже. Бланцы не видел, как того метелили битой, но последствия ударов были более чем красноречивы и заметны. Также молодой религер заметил в районе живота и левой стороны груди две черные дырки от пуль — судя по всему, стрелок все же достал мистирианина.

Волков дернулся, приходя в сознание. Застонал, медленно открывая глаз, словно тяжелую свинцовую створку. Разбитые в два блина губы, за которыми виднелись острые края расколотых зубов, прошептали:

— Убей меня.

— Что? — Илиясу, показалось, что он ослышался.

— Убей меня, — повторил Егор, ворочая глазом в луже запекшейся крови. — Иначе я не дойду.

— Ага, понял, — парень опустился на колени прямо в податливую, холодную грязь, удобнее перехватил свой складник.

— Не этим, — Волков стремительно терял силы, язык еле ворочался. — Моим ножом.

Илияс поспешно кивнул, забрал из безвольных пальцев длинный стилет. Секунду примерялся, переводя взгляд с шеи на грудь и обратно.

— Не ссы, — по-своему понял его задержку Егор. — Часики тикают, Калина убегает.