Гэв Торп - Предъявление обид [ЛП]

Не говоря больше ни слова, Барундин обошел обезумевшего молодого аристократа и зашагал вверх по склону.

Теперь перед ним выстроилась армия гномов, с севера ее окружали две пушки, а с юга — третья. Кланы собрались вокруг своих горнистов и знаменосцев: ряд мрачных воинов с молотом и топором в руках, растянувшийся почти на триста ярдов.

Приблизившись к своей армии, Барундин вытащил Ворчуна и поднял оружие вверх. Воздух замерцал, когда оружие было поднято в ответ, сверкая в бледном солнечном свете, и гортанное ворчание начало эхом отдаваться по всей армии.

Хранитель Знаний Тагри стоял наготове с открытой книгой обид Жуфбара в руках. Барундин взял его и обратился к своему войску, читая с открытой страницы:

— Да будет известно, что я, король Барундин из Жуфбара, записываю эту обиду перед своим народом, — голос короля был громким и воинственным теперь, когда пришло время расплаты. — Я называю себя обиженным на Барона Сайласа Вессала из Удерстира, предателя, слабака и труса. Своим предательским поступком барон Вессал поставил под угрозу армию Жуфбара и своими действиями привел к смерти короля Жуфбара Трондина, моего отца. Воздаяние должно быть в крови, ибо смерть может быть встречена только смертью. Никакое золото, никакие извинения не могут искупить это предательство. Перед танами Жуфбара и с Грунгни в качестве моего свидетеля, Я даю эту клятву! Я объявляю войну Вессалам Удерстира. Не оставляйте камня на камне от другого, пока они все еще прячутся от правосудия! Не оставляйте никого между нами и местью! Пусть никто из тех, кто сопротивляется нам, не будет наказан иначе, как смертью! Казак Ун узкуль! Казак Ун узкуль: битва и смерть!

Гномы подхватили крик, и с вершины холма долго и громко звучали рога.

— Казак Ун узкуль! Казак Ун узкуль! Казак Ун узкуль! Казак Ун узкуль! Казак Ун узкуль!! Казак Ун узкуль!

Холмы огласились боевым кличем, и все взоры в неглубокой долине внизу были обращены к ним, когда гномы начали маршировать вперед, стуча оружием по щитам, их бронированные сапоги сотрясали землю, когда они приближались.

Грохот пушек сопровождал наступление, что посылали свои снаряды высоко над головами приближающейся армии гномов. Хотя пушки Жуфбара были меньше, чем великие пушки Империи, они были исписаны магическими рунами рунными мастерами, на их боеприпасах были вырезаны ужасные символы проникновения и разрушения. Пушечные ядра тянулись за магическим огнем и дымом, шипя от мистической энергии.

Залп ударил в уже ослабевшую башню, разбив ее тремя мощными ударами, от которых содрогнулась земля. Фонтан разорванного камня взметнулся высоко в воздух, осыпая каменные глыбы и пыль. Стены рядом с разрушенной башней, не выдержав ее силы, прогнулись и начали осыпаться. Крики тревоги и вопли боли эхом отдавались от стен.

Барундин целился прямо в растущую брешь, находившуюся примерно в двухстах ярдах от него, неуклонно продвигаясь по разбитой земле. Случайные пули и стрелы, свистя, пролетели мимо, но огонь из замка был слабым до крайности, и ни один гном не упал.

Люди Конлаха расступились перед толпой гномов, как пшеница перед косой, толкая и торопя друг друга в своем стремлении уйти с линии марша. Кряхтя и пыхтя, гномы перебрались через осадные укрепления, созданные людьми барона Герхадрихта, и хлынули через бреши в земляных стенах и неглубокие траншеи, перестраиваясь с другой стороны.

Прогремел еще один залп из пушек, и южная стена затрещала и задрожала, опрокидывая камни размером с человека на землю, делая зубчатые стены зубчатыми, как сломанные зубы нищего бродяги.

Теперь, всего в сотне ярдов от них, гномы подняли перед собой щиты, стрелы и пули летели в них с большей частотой и точностью. Большинство снарядов, не причинив вреда, отскакивали от щитов и доспехов гномов, но то тут, то там вдоль шеренги дрогнули мертвые или раненые гномы. Слева открылись ворота, и отряд из нескольких дюжин рыцарей выступил вперед. Они быстро выстроились в линию, подняв копья для атаки. Хенгрид отошел от Барундина и приказал нескольким вооруженным пистолетами полкам громовержцев развернуться влево, навстречу новой угрозе.

Король двинулся вперед, теперь уже всего в пятидесяти ярдах от стен, когда еще одно пушечное ядро ударило в замок, его катастрофический удар пробил дыру шириной в несколько ярдов до основания стены. Король увидел копейщиков, собравшихся в проломе, готовясь защищать зияющую дыру.

Грохот копыт слева возвестил о кавалерийской атаке, встреченной треском ружейных выстрелов. Барундин посмотрел в их сторону и увидел, что рыцари надвигаются на громовержцев, которые не потрудились перезарядить оружие, а вместо этого выхватили молоты и топоры, готовые к атаке.