Владимир Тимофеев - Лидер с планеты Земля

— Другие, я полагаю, мы будем обсуждать после, — совершенно некуртуазно перебил её лейтенант.

Экселенса нахмурилась, но спорить не стала:

— Ладно. После, так после.

На этом встреча и завершилась.

По моему мнению, Ханесу она была даже нужнее, чем нам.

Когда герцогиня спросила его напрямую, почему сейчас, почему он не захотел ещё подождать, гость усмехнулся и так же прямо ответил:

— Мог бы, конечно, и подождать, но только боюсь, Империя бы к этому времени уже развалилась.

С такими резонами я мысленно согласился.

Он обещал дать нам в руки синицу, Анцилла ему — журавля в небе.

А так — да, шанс, действительно, неплохой. Когда ещё такое представится?..

Сами переговоры продлились менее часа. Хотя по их окончании мне показалось, что времени прошло раза в два больше. Я даже стал волноваться, что не успею как следует подготовиться к встрече с торговцами. Однако нет. Ханес и Гас ушли, я посмотрел на часы, удивился, взглянул на Анциллу.

— Устала?

Женщина помотала головой:

— Нет… Почти нет… Немножко.

Как и положено всякой хозяйке, она сама проводила гостей, закрыла за ними дверь и теперь просто стояла, прислонившись к стене и прикрыв глаза. Вид у неё был и вправду усталый.

— Может, тогда пойдёшь отдохнёшь, а с торгашами я сам?

Экселенса оторвалась от стены, открыла глаза, медленно подошла к столу и села напротив.

— Знаешь… Хотела спросить у тебя…

Я чуть подался вперёд, изображая внимание.

— Этот твой друг… капитан Гастуд… Ты в нём уверен?

— Уверен? Что ты имеешь в виду?

Честно сказать, я ожидал от неё немного другого, но, в принципе, готов был и к этому.

— Я имею в виду, кого или что он выберет, если внезапно придётся выбрать что-то одно? Тебя, Ханеса, долг перед Родиной?

Я ненадолго задумался. Поморщился. Почесал за ухом.

Подобные мысли у меня возникали не раз и не два, но возвращаться к ним не хотелось.

— Декаду назад я уже видел его в такой ситуации.

— И? — подняла бровь герцогиня.

— Он выбрал долг. Но не отверг честь.

— Поясни, — нахмурилась дама.

— Такие, как Гас, предателями не становятся, — пожал я плечами. — Он многим обязан Ханесу, но тот хорошо понимает, что для моего приятеля есть кое-что поважнее, чем личная преданность. Он многим обязан мне, но я никогда не потребую от него выбирать между мной и Ханесом или, например, между долгом и женщиной, которую любит. Да-да, он действительно любит… любил одну женщину, но он от неё отказался, только ради того, чтобы потом не предать из-за долга. Так что проблемы выбора для него просто не существует. В любой ситуации он будет действовать так, чтобы не предавать.

Вряд ли такой ответ устроил Анциллу, однако другого у меня для неё не нашлось.

Выслушав, что я сказал, она подняла взгляд и тихо спросила:

— А ты? Что будешь делать ты, если у тебя тоже появится выбор? Я же ведь вижу, проблемы и беды Империи тебя не волнуют. Но ты ими всё-таки занимаешься. И делаешь для этого много больше, чем сотни и тысячи или даже десятки тысяч искренне считающих себя патриотами. Зачем тебе это? Что хочешь ты получить от Империи и… и от меня? — последнее она произнесла едва слышно.

Я чуть помолчал, собираясь с мыслями. Хмыкнул.

— Да. Ты права. Я не горю желанием умирать за Империю и не считаю, что чем-то обязан ей. Однако это вовсе не повод, чтобы не драться насмерть с её врагами. Просто всё так сложилось, что сегодня её враги стали и моими врагами. Ты спрашиваешь, что я хочу от Империи? Да, в общем-то, ничего. Что я хочу от тебя? Ну, как минимум, то, чего хочет всякий мужчина от понравившейся ему женщины, — позволил я себе пошутить. — Но прямо сейчас я бы хотел попросить тебя вот о чём…

Чтобы изложить, что мне нужно, потребовалась всего две минуты.

— И это всё? — улыбнулась Анцилла, когда я закончил.

— Всё, — развёл я руками.

— Ладно. Только учти, с торговцами я буду говорить вместе с тобой.

— Договорились…

Торговцы появились в штаб-квартире дома Ван Тиль тютелька в тютельку, в двадцать два тридцать (примерно шесть часов вечера по-земному). Едва войдя в комнату, они тут же уставились на сидящую в уголочке Анциллу.

— У меня нет секретов от экселенсы, — заявил я без тени смущения.

Гости не возражали. Чинно уселись в предложенные им кресла, после чего Жлобень выложил на стол кожаную папку с застёжками и вынул из неё украшенную вензелями бумагу.

— Экселенц! Это копия верительной грамоты от правящего дома Барди́.