Андрей Совинин - Эволюция - Битва за Утопию. Книга псионика

Путеводная звезда, как на одноименной карте Таро. Вытянул такую – можешь радоваться. Это значит, что твоя судьба в надежных руках, тебя ждет успех, а мечты и сокровенные желания исполнятся. Высшие силы о тебе не забыли, дружок, и приглядывают за тобой в этом жестоком мире, чтобы наградить в ближайшем времени. В высшие силы и их награды я никогда особо не верил. Но, может, эта звездочка все-таки пророчествует о чем-то хорошем? О том, что про нас помнят силы пусть не небесные, но хотя бы земные?

Я решил напрячься изо всех сил и все же разглядеть ее как следует. К моему удивлению, у меня получилось. Вибрирующая волна понесла меня вперед, а светящееся пятно стало медленно, но верно увеличиваться. Это было тяжело и отняло прилично времени, но наконец я начал различать детали.

Точнее, мое внимание привлекла только одна деталь, но она того стоила. Это была не простая звезда, а хвостатая. Почти комета, только шлейф был намного тоньше и длиннее, чем полагалось нормальному небесному телу. Не расширяясь и не рассеиваясь, он уходил так далеко во тьму, что я даже примерно не мог предположить, где он заканчивается.

Было очевидно, что передо мной был тот самый корабль, прибытия которого ждали пришельцы. Вернее, само судно я бы не увидел – хвостатое пятно находилось внутри его. Тогда это было подозрительно. Во-первых, меня смущало отсутствие у него компании. Звездолет с единственным пассажиром? Или теперь на Земле вырастили таких бойцов, что они без всякой помощи в одиночку могут управлять судном и целую планету взять под контроль?

Во-вторых, само пятно было необычным, даже если не считать хвостоподобного отростка. Ярче, чем у обычного человека, но не с таким сильным свечением, как у псионика. Цвет – густо-красный, чуть сизый, как у лежалого мяса. Не однотонное, а с желтоватыми и синими прожилками. Если это и человек, то с ним было что-то не так, однако внешний вид не давал никаких подсказок. Я видел его уже совсем близко, но проникнуть внутрь, как в сознание Рохо, не мог, – пятно словно было покрыто какой-то прозрачной защитной оболочкой. Единственное, что я еще мог попытаться сделать – выяснить, куда тянется этот хвост.

Геллерт не обманул: его гудящие волны сделали пси-зрение острым, как никогда. В то же время изображение все время дрожало в такт вибрациям. Периодически картинка становилась совсем нечеткой, потом неожиданно наступало мгновение предельной резкости, а потом все снова размывалось, становясь почти неразличимым. Выглядело это так, словно все время шла подстройка фокуса оптического прибора. Управлять всем этим я не мог, оставалось лишь, что называется, двигаться по течению.

Со мной самим тоже творилось что-то странное, иногда мне казалось, что от этого дрожания я сейчас сам рассыплюсь на какие-то бесчисленные фрагменты, а потом они перемешаются, как стекляшки в старинном калейдоскопе. Меня подмывало двинуться взглядом дальше, но останавливал страх – я боялся, что уже никогда не стану прежним или навсегда затеряюсь где-то в этом мраке без границ и пределов. Но не стоило вообще за это браться, если я не собирался идти до конца. Конечно же, я решился.

Когда я изо всех сил сконцентрировался на этом хвосте, изображение снова смазалось. Выглядело это так, будто я понесся вдоль него на колоссальной скорости. Что произошло на самом деле, я не знаю – сориентироваться в пространстве по-прежнему не удавалось. То ли я действительно увидел то, что находилось за световые годы от Утопии, то ли все-таки на какое-то время проник внутрь и подсоединился к этому хвосту, как к кабелю, по которому шел поток данных. Так или иначе, когда все снова стало четким, я смог рассмотреть, откуда все-таки он растет. Зрелище впечатляло…

Передо мной было то материнское тело, откуда брала начало эта бесконечная пуповина. Где оно находилось, я понятия не имел и не видел рядом ничего, чтобы сравнить и оценить размеры. Но сразу понял – оно было огромно. Пятнышко, застывшее в космосе рядом с Утопией, казалось крохотным паучком, свисающим на нити с паутины планетарных размеров. Только эта сеть не была растянута между ветками, а свернута в шар, словно кокон какой-то личинки.

Она напоминала структуру Доминиона, но многократно превосходила ее по масштабам и при этом была начисто лишена геометрической строгости, прямизны линий и симметрии отдельных элементов. Никакой рациональности в ее хаотичных узорах заметить не удавалось. Это было что-то, скорее напоминающее переплетение плесени под микроскопом. Огромная грибница или миллиардная колония организмов, слипшихся в один ком. Шар, покрытый фосфоресцирующим налетом, как гнилое яблоко. Нечто живое, органическое, природное, но чужое. Чужое и даже… отталкивающее. Болезненное. Почему-то я сразу подумал о патологии, о гигантской опухоли.