Анна Волошина: Джокер

— Сначала — врач, — заявила Лорена, устраиваясь в мягком кресле, придвинутом к одному из компьютерных блоков, водруженных на небольшой обеденный стол с исцарапанной столешницей, — все остальное подождет.

Мэри вздохнула, недовольно поморщилась, но, как ни крути, напарница (а когда-то — наставница) была права. Проблема состояла в том, что она отнюдь не была уверена, что готова сейчас общаться с Никитой Корсаковым. А между тем добраться до доктора Тищенко она могла только через него, он был единственным русским, чьи координаты были забиты в ее коммуникатор. Вот чем ты думала, а? Савельев же предлагал тебе содействие в добывании информации, кто мешал загрузить в память его волну? Ладно, что уж тут поделаешь… Мэри не-определенно пожала плечами, щелкнула по браслету и произнесла в пространство:

— Гамильтон — Корсакову.

Никита отозвался тут же:

— Здесь Корсаков. Рад вас слышать, мисс Гамильтон.

Она приподняла брови, услышав подчеркнуто вежливое обращение. Интересно, это оттого, что вокруг него люди или он, наконец, оценил бельтайнских красоток и теперь дистанцируется? Неважно… но обидно, и холодка в голос, пожалуй, можно и подпустить.

— Господин Корсаков, я нуждаюсь в вашей помощи. — (Что мужик, получил?) — Мне необходимо срочно переговорить с доктором Тищенко, но я не знаю, на какой волне это можно сделать.

— У вас проблемы? — а голос-то встревоженный… Чего ты испугался-то, а?

— Ничего особенного, просто я нуждаюсь в медицинской консультации, а в настоящее время именно доктор Тищенко выступает в роли моего лечащего врача. К своим соотечественникам я по-прежнему не хочу обращаться.

— Я понял, мисс Гамильтон. Оставайтесь в этом канале, Станислав Сергеевич свяжется с вами в самое ближайшее время.

И в самом деле, буквально через пару минут в клипсе коммуникатора зазвучал уверенный баритон врача с флагмана русской эскадры:

— Мисс Мэри, господин контр-адмирал сообщил мне, что вам необходима моя профессиональная помощь.

— Это так, сэр. — Мэри подмигнула Лорене и перевела коммуникатор в режим громкой связи. — Тут, видите ли, вот какое дело… когда я лежала в вашем лазарете, мне здорово почистили организм и вместе с остатками коктейля были выведены все гормональные средства, которые поддерживали меня в работоспособном состоянии.

— Работоспособным вы, очевидно, называете состояние, при котором ваш организм искусственно поддерживался в рамках подавленной, практически заблокированной, фертильности? — сарказму Тищенко не было предела, но Мэри не дрогнула.

— Именно так, сэр. Я понимаю, что так не могло продолжаться до бесконечности, и собиралась перейти на свойственный обычным женщинам режим одновременно с выходом в отставку, но то, что происходит сейчас, сводит меня с ума. При нормальном течении событий я постепенно уменьшала бы дозы, а сейчас мне просто плохо. По-настоящему плохо, — в этом месте Лорена приподнялась в кресле и внимательно всмотрелась в лицо Мэри. Та сделала страшные глаза и нетерпеливо отмахнулась. Лорена, кусая губы, чтобы не рассмеяться, опустилась обратно. Дурят русского, ох дурят! — И мысли путаются, а мне необходима ясная голова.

— Вам не плохо, мисс Гамильтон, — холодно возразил врач. Было слышно, как он расхаживает по лазарету, резко разворачиваясь на каблуках через каждые несколько шагов. — Вам в кои-то веки нормально. Просто вы к этому еще не привыкли. Хотя, конечно, такой резкий переход от почти полного запрета к свободной выработке гормонов ничего хорошего собой не представляет, вполне понимаю вас.

Мэри переглянулась с Лореной, закатила глаза, театрально вздохнула и снова обратилась к русскому медику:

— Хорошо, сэр, пусть так, пусть это и есть норма, но факт остается фактом, мой организм пока еще к этой норме не адаптировался, а мне надо работать.

— Вам надо в отпуск, мисс. — судя по голосу, Тищенко начал сдавать позиции, и Мэри поспешила закрепить успех:

— Сэр, если я сейчас уйду в отпуск, мы не сможем по горячим следам добраться до заказчиков всего этого безобразия, и значит, все было напрасно, и ваша работа по вытаскиванию меня с того света в том числе. — Лорена беззвучно рассмеялась. Такую изумительную комбинацию мольбы и нахальства, с ее точки зрения, смогла бы выдать далеко не каждая профессиональная актриса. — Ну помогите мне справиться с этим всплеском, ведь вы же сами признаете, что резкая смена гормонального сценария вредна для здоровья!