Владимир Кельт - ZEUS. Синдром защитника

Веда вздохнула:

— Капитан, они придут. Надо еще немного подождать.

— С чего такая уверенность? Нашла что-то интересное?

— Прочла каждого. Вакарай Мехди, это который с бородой, с удовольствием вас убьет, как только подвернется возможность. Хамэй, тот, что повыше, вмешиваться не станет, пока не получит доказательств. Это он дал Василисе разрешение на вылет и подготовил команду. Это его отряд погиб на Арияне.

Рэйн присвистнул.

— Опа-па… Невеселая картинка обрисовывается. А что думает Полянский?

— О нем и хотела поговорить. Не надо врать, у Марка Полянского дар распознавать ложь. Лучше сказать как есть, тогда, возможно, они станут сотрудничать. На Ориваль очень предвзято относятся к чужакам, это нужно понимать.

Послышались шаги, затем щелчок замка. Тяжелая дверь с натугой отворилась, первым вошел бородатый агент, за ним нырнул в проем долговязый Хамэй. Оглядев пленников, и убедившись, что те по-прежнему обездвижены, он высунулся в коридор и гаркнул что-то на латыни. Появился Полянский, в руках он держал отнятые охраной хэндкомы. А вот оружия зевсовцев не было, значит отпускать не намерены.

Полянский встал напротив Рэйна и скрестил руки на груди.

— Мы забрали груз, — сказал он, глядя сверху вниз, но взгляд не был надменным, скорее изучающим. — Теперь рекомендую рассказать, где Лиса. Иначе… — Полянский кивнул Вакараю и Хамэю, те кровожадно ухмыльнулись.

Дабы слова не показались пустозвонством, Вакарай обошел стул и встал за спиной Рэйна. Щелкнул взведенный курок, дуло пистолета уперлось в затылок. Рэйн хмыкнул. Сейчас он не мог припомнить, сколько раз оказывался в подобной ситуации и кожей чувствовал холодную вороненую сталь. Пожалуй, слишком часто, чтобы успеть выработать полное безразличие к дешевым угрозам. Кто хочет стрелять — тот стреляет, а судя по тому, как Полянский и Вакарай тянут резину, ему грозит смерть от скуки.

— Господин Полянский, — начал Рэйн, — вести диалог с пушкой у башки, как-то не комфортно.

— Комфорта захотелось? — прорычал Вакарай и ударил рукояткой по скуле. Рэйн даже не моргнул, хотя от боли перед глазами замелькали вспышки.

— Вакарай, наши пленники не прочь поговорить. Убери оружие, — попросил Полянский.

Агент нехотя подчинился. Полянский все так же стоял напротив, взгляд пристальный и пытливый, будто насквозь просверлить пытается.

— Капитан Аллерт, прошу прощения за нашу недоверчивость, но ситуация обязывает.

— Понимаю, — кивнул Рэйн, щека ныла и горела.

— Где моя племянница? Что с ней?

— Мы договорились о встрече на Арияне. Место надежное…

— Как же, — зло фыркнул Вакарай.

Не обратив внимания, Рэйн продолжил:

— Пока мы охотились на чаёнс, Лиса с командой попали в засаду, подготовленную Инквизицией. Мне жаль, но шаттл «Одинокий» уничтожен.

Морщинистое лицо Полянского побелело, превратившись в одно блеклое пятно — столь сильным был испуг.

— Как… Лиса?..

— Жива. Уверен, что жива. Она должна была ждать в убежище контрабандистов, но когда мы вернулись, то нашли следы борьбы. Это Инквизиция. Скорее всего, выследили «Одинокого» с Ориваль. Может, сели на хвост чуть позже.

Ответил Полянский молчанием.

— Слежка исключена, — подал голос Вакарай. — Орден не мог сунуться к станции, у нас посты надежно работают.

— Не верите? Возьмите мой хэндком, тот, что пошире, с крепежами для перчатки. Лиса отправила мне сообщение. Если хотите, я покажу.

С разрешения Полянского Вакарай неохотно снял наручники. Избавившись от надоедливых браслетов, Рэйн потер запястья и взял хэндком. Отыскав сообщение, протянул обратно Полянскому.

— Flamma, — прочел тот. — Фрегат Ордена.

— Именно, — кивнул Рэйн. — Я надеялся, что вы сможете узнать, где ее держат. Уверен, у Сопротивления полно связей, найти тюрьму для вас не проблема. Если отыщите ее, я помогу. Боеприпасы, оружие, люди. Все сделаю.

Полянский пристально посмотрел поверх дужки очков. В тот же миг Рэйн ощутил жжение в груди, горело так, словно углей за пазуху насыпали.

— Вы говорите правду, — резюмировал Полянский. — Но это довольно… как бы сказать? Неудобно. Зачем вам это?

— Вы знаете зачем.

— Знаю. Поэтому советую забыть о Лисе. Ничего хорошего из этого не выйдет, в отличие от вас, я это понимаю. Уже случилось непоправимое, и все из-за ваших опрометчивых поступков. Задурил ей голову, а девочка и рада слушать, — Полянский говорил спокойно, но во взгляде проступала тщательно скрываемая злоба. — Вам, капитан Аллерт, я бы не позволил даже на шаг приблизиться к моей племяннице.