Мария Самусенко - Янтарный рассвет [СИ]

Айлисия, заглянешь позже? — попросила я свою соседку.

— Мы уже заканчиваем, — заверил старший из Младших Стражей, — почему вы не вызвали нас сразу?

— Линия связи только внизу и та сломана, — холодно вмешалась я, заметив её растерянность. — А мобильные устройства лишь у двоих или четверых человек, но к ним тоже надо выйти…

— По плану они у вас в каждой квартире установлены, — начал возражать молодой.

— Вы его видите здесь, устройство связи, — с нажимом поинтересовалась я. — Ни здесь, ни в любой другой квартире вы их не найдете… Кроме тех, где они должны стоять по служебной необходимости и то не у всех… Я вот рылом не вышла, как говориться.

— Понятно, — старший из Стражей что-то вписал в свой планшет, потом передал его нам по очереди. На экранах были только протоколы опроса. — Распишитесь.

Что мы обе и сделали.

— Кого… На кого напали? — тихо спросила я у своей соседки, хотя и так подозревала ответ.

— Аря из третий квартиры, со второго этажа. Она возвращалась с вечеринки…

— С контрольной операции, — поправила я её, зная, чем занимается девочка — сотрудничает с Младшими Стражами в поисках распространителей некоторые опасных для жизни и здоровья веществ. Иначе бы они здесь и не появились бы.

— Может и так, — она не удивилась: каждый подрабатывает в меру своих способностей. — Тебе в ночную, отдохни.

— Спасибо, — я выпроводила их, но спать не улеглась и решила дождаться, когда уйдут Младшие Стражи, хотя мне нужно было поспать ещё хотя бы пару часов.

Я следила за входом в подъезд из-за занавески. И вот они наконец-то показались и остановились как раз напротив моего окна. Я умела читать по губам, но, увы, лицом ко мне стоял молодой, а он не произнес ничего интересного. К тому же меня интересовал более старший: я знала его, когда была Старшим Стражем, а он — знал меня. И мог узнать меня по каким-то фразам, жестам, манере двигаться, в конце концов, но не по лицу: Старшие Стражи скрывали свои лица под масками, а тела в доспехах.

Узнать бы, что он записал в свой планшет. Но в моем нынешнем положении — это преступление. Преступление даже думать об этом. И я улеглась спать.

Разбудил меня бешеный стук и звон в дверь моей квартиры. Я испугано вскочила, инстинктивно поднырнув под лампу, чтобы не удариться снова и замерла. Изготовившись к бою.

Да, выспалась я хорошо: в форму пришла полностью.

— Кто там? — осторожно подойдя к двери, спросила я.

— Хорошо, что живая. Поговорить надо.

— Подожди пятнадцать минут, — я узнала голос — это Вирко, именно его сестра Аря пострадала от зелени сегодня под утро. В дверь перестали ломиться и вроде бы ушли: шаги точно удалялись по лестнице. Я спокойно собрала диван, умылась и привела себя в порядок, поставила разогреваться еду и выполнила взбадривающий комплекс, то есть раз пять повторила Поклоны Солнцу. Его было принято делать на восходе и в сторону светила, но я выполняла его, когда видела в нем необходимость.

Переоделась. И тут в дверь позвонили снова.

— Иду, — я открыла дверь, запуская Вирко. Тот, ничего не видя, затащил свое бренное тело в мою комнату и рухнул на диван.

— Аря… Аря, — и зарыдал.

Я дала ему поплакать минут пять.

— Вирко, давай поедим… Я всё знаю, уже ничего не изменишь… Но может, у неё мутации не будет, — попыталась утешить его я, — это не всегда происходит… никто не знает почему так вообще происходит.

— Откуда эта отвратительная зелень взялась!!! — вскричал он и снова упал без сил, но уже не плакал.

Я молча села рядом, не смея ему что-нибудь сказать, и взяла его за руку. Я знала, откуда взялась зелень. Знала и как все, что происходит сейчас, можно было предотвратить. Но от меня отмахнулись. Сначала назвав, «Страшным консерватором» — я была против открытия для заселения и посещения нескольких районов, где лет пятьсот — семьсот назад проводились генетические эксперименты. Затем — «варваром, наслаждающимся собственной жестокостью» — тогда произошли первые заражения и мутации, и я предложила стерилизовать эти же районы из космоса, что привело бы к полному уничтожению всего живого находящегося на этих территориях, но не выпустило бы эпидемию за её пределы, не дало бы превратится ей в пандемию.

Мне всё это припомнили потом, на Вызове, но уже тогда началось моё падение. «Вы настаивали на убийстве нескольких тысяч людей, но сами не можете убить одного человека», — усмехнулся одни из магистров. Чтобы я тогда не возразила им, какие бы доводы не привела, они бы ничего не услышали. Конечно, на крайний случай я могла заявить, что — он хорош и со временем заменит меня. Но мне либо сказали бы, что, похоже, его время уже пришло, раз я так размякла, либо обвинили бы меня в использовании возможностей храмовников, то есть что я не совсем холр или продалась чужакам за эти умения. В любом случаи смерть. И я предпочла исчезнуть. Оставив маленький «сюрприз» — программу, которая без ввода специального кода в определенное время уничтожала информацию, пряча её копии в совсем неожиданные места баз данных, и заново кодируя её. Я к тому же заблокировала возможность использовать этот код, если его кто-то всё-таки узнал. Так что мой конкурент, ради которого меня «подвинули», оказался в проигрыше — я его уничтожили, не убив, усвоив один из принципов нехолров и нашего собственного закона: «уничтожь его, не дав шанс…».