Мария Самусенко - Янтарный рассвет [СИ]

Я все же пробралась в отсек с криокамерой, а судно уже вышло за пределы атмосферы (перегрузка ослабла), но ещё не покинула Город Янтарных рассветов — оно сделает это, когда совершит прыжок, пройдя через внешние спутники и станции слежения и обслуживания. А значит, надо спешить.

Я огляделась: три криокамеры, в каждой тело и у каждой горят огоньки систем жизнеобеспечения.

Вот только показания полностью совпадали, да и лица по ту сторону стекла были идентичны. Значит, в загадки играем — угадай, где настоящий, а где подделка.

Знаешь, да без проблем. У меня были соответствующие чипы-анализаторы, которые я осторожно прикрепила внутрь панелей управления криокамер, для чего тонким ножом осторожно приподняла крышки панелей, закрепляя чипы-анализаторы на процессоры. Сигналы передавались на мой компьютер, и передавались на линзы очков, которые я присоединила к своему ободку.

Теперь нужно будет где-то спрятаться до начала прыжка. Лучше всего подходит вентиляционный люк: он находится выше человеческого роста и даже прыжка. А стена кажется гладкой. Но именно, что кажется.

У меня была только одна попытка. В пару прыжков я взобралась наверх, сдернула решетку вентиляционной шахты. Потом нырнула внутрь и закрыла за собой вход всё той же решеткой, которая была на магнитных зажимах. Я вывела через неё маленький датчик движения класса «Хамелеон», то есть он принимает вид любой поверхности, к которой его прикрепляют, и он не засекается ни одним сканером. Присоединила к нему камеру толщиной в пару десятков микрон, снимающую и в видимой, и в инфракрасной части спектра одновременно. И подсоединила всё это к своему компьютеру. Закрепив в ухе будильник, я погрузила себя в стазис-сон, который будет прерываться каждые сорок минут.

Стазис-сон — это особое состояние сродни анабиозу, в него умеют входить только храмовники.

Но один из них обучил меня этому умению. Ему пришлось это, чтобы спасти мне жизнь: он не смог погрузить меня в стазис-сон — я не поддаюсь внешним воздействиям, а их вера требовала спасения и сохранение любой жизни. Даже жизни врага. Хотя я не думаю, что они считают меня таковым. Я лично себя к их врагам не отношу и никогда не относила.

Через пятьдесят минут прошла полная проверка, начался переход в прыжок, который займет четыре дня. А сам переход три часа для звездолета такого класса.

Жаль, что не смогу снять ИДЧИП с глушителем до того, как покину Город, но ничего не попишешь.

Убрав датчики и камеру, я спустилась вниз, не забыв закрыть за собой вентиляционное отверстие.

Извлекла чипы из панелей криокамер, считала с них информацию. И так этот якобы Магистр находится в середине — чего и следовало ожидать: особым воображение он никогда не обладал.

Я перестроила свои линзы и ободок-компьютер с помощью шунтов, подсоединив ещё дополнительные пластин из рюкзака к своему прошитому проводами и микросхемами комбинезону, и переключила криосистему на себя.

Но и погружаться в состояние криосна без соответствующей камеры — смертельно опасно, как и погружение в стазис-сон без должных тренировок и дополнительных систем пробуждения. Если бы я лучше овладела этим умением храмовников, не пришлось бы так рисковать. И можно было бы ускользнуть не попавшись. Так что нужно будет установить таймер на пробуждение, что я сделала с самого начала.

Если таймер не сработает и не разбудит меня, то я попадусь — и тогда много придется объясняться с властями Конфедерации.

Но теперь остается надеяться только на то, что ничего не случиться. Что моя аппаратура и тело не подведут меня. Что я во время проснусь и смогу спрятаться, переждать и покинуть и корабль, и военную базу.

Тело начало тяжелеть. Я засыпала — веки смыкались: началась первая стадия криосна. Мне снова виделся янтарный рассвет, как всегда когда я засыпала или пробуждалась за пределами своего мира. Он всегда мне снился и будет сниться, напоминая о Родине. Больше нигде нет Янтарных Рассветов, только в нашем Городе…

И я провалилась в криосон.

Новокузнецк, 7.02.06–16.02.2006 гг.