Михаил Соловьев - Пасынки Апокалипсиса

— Чего он там? — пискнула в темноту воительница.

— Бредит, — отмахнулся я, моля всех святых, чтобы катер шел как можно быстрей. Но победители не спешили, и в бульканье двигателя, дожирающего последние капли топлива, чувствовалась некая основательная радость хорошо сделанному делу.

Наконец в иллюминаторах мелькнули огни пристани и с берега забубнили возбужденные голоса.

— Держи-давай, — наперебой частили они, заматывая концы на кнехт.

Вот катер чиркнул по пирсу, и кто-то тяжелый прыгнул на палубу.

— Пленных наверх! — произнес до боли знакомый голос, и я неожиданно понял — Карина была права и неприятности, наконец, заканчиваются. Хотя как сказать — заканчиваются одни, начинаются другие.

Пусть даже через несколько минут нас освободят — впереди-то остается жизнь полная неизвестностей и, вырвавшись из одного огня, мы все-таки угадали в другое полымя.

Китайская экспансия и враг на пороге буквально моего дома.

Наш с Кариной ребенок и странная история «каюра» Джучи-Нугая, оказавшегося на поверку все-таки другом.

Домашние? Мама?

Но это все будет завтра, а сейчас луч фонарика разрезал темноту, и спец, ковавший нас в наручники скомандовал.

— Наверх по одному и без фокусов. Головы вниз по сторонам не смотреть. Не оборачиваться…

Странное что-то навалилось на меня с этой последней фразой и, выбираясь на палубу, я все-таки не удержался и глянул в темноту далекой бурятской стороны Великого Озера, мысленно отмеряя время и расстояние, что нам досталось…

Иркутск 3 ноября 2012 г.