Владимир Сухинин - Пасынок удачи

— Есть, сэр!

— Эсминец класса «Карбенон»! Вас вызывает крейсер Сил специальных операций ОАМ. Назовите себя и обозначьте цели присутствия в данном секторе. Повторяю: эсминец класса «Карбенон», вас вызывает крейсер Сил специальных операций ОАМ. Назовите себя и обозначьте цели присутствия в данном секторе. Остановитесь и примите призовую команду. В случае игнорирования наших требований вы будете уничтожены.

— Сэр, эсминец увеличил скорость и пытается уйти за планету.

— Корабль противника уничтожить!

— Есть уничтожить! Приготовиться к запуску больших противокорабельных ракет «Шторм». Время готовности тридцать секунд. Залп осуществить гремя ракетами. Цель — эсминец «Карбенон».

— Отсчет пошел. Пять, четыре, три, два, один, пуск.

— Сэр, ракеты ушли. До поражения цели двадцать две секунды. Есть попадания. Фиксирую. Одно, два, три. Все ракеты попали в цель. Эсминец уничтожен.

— Хорошо, курс домой. На базу, — приказал капитан. Он был доволен. Пусть крейсер не уничтожил базу, но смог уничтожить корабль контрабандистов. Об этом он напишет в рапорте.

Где-то в открытом космосе.

Корвет, надрываясь и выводя из строя системы, почти мгновенно набрал нужную скорость и прыгнул в гипер. Я уходил, не задумываясь, куда меня выбросит. Это было опасное предприятие. Я мог попасть на планету или даже на звезду. Их гравитационные силы были способны захватить в прыжке корабль и притянуть к себе. Если, конечно, выходить из гиперпрыжка в опасной близости от них. Поэтому астрогаторы очень тщательно, по несколько раз перепроверяли карты и прокладывали курс.

У меня столько времени не было, и я надеялся на удачу.

Огромная перегрузка вжала меня в кресло, из носа потекла горячая струйка. Дышать было почти невозможно. Я хрипел, стараясь выдержать давление, и наконец после темноты меня отпустило. Дышать стало легче, и чудовищная рука, прижимающая мое тело, исчезла. Я с облегчением сделан пару глубоких вдохов и в ужасе раскрыл глаза так широко, как мог. В сердце ощутил комок льда. Все это промелькнуло за доли секунды, и они мне показались дольше вечности. Тело само приняло правильное решение, минуя мой разум, потому что он замер, когда я увидел, что мой корвет несся прямо на огромный астероид.

Руки сами сдвинули джойстик направления движения и снизили скорость, убрав рычаг резко на себя, и кораблик, круто изменив направление, полетел влево. Но успокаиваться я не мог. На меня летело сразу два огромных камня. Еще влево… О боже! Я не задумываясь рванул ручку джойстика вверх, уклоняясь от роя огромных глыб. Левая рука сама добавила ускорение, и я пролетел буквально в метре от щербатой поверхности. Но, увеличив скорость и избежав очередной катастрофы, я создал новые проблемы. Количество камней, попадавшихся мне на пути, резко возросло. Рванув ручку газа на себя и повернув сопла почти на сто восемьдесят градусов, я влетел в огромное астероидное облако.

То, что было раньше, это были цветочки. Меня спасло от неминуемой смерти в огне ядерной вспышки то, что скорость корвета значительно упала. Но резкое торможение не прошло даром, я стал плохо видеть. Видимо, отслоилась сетчатка глаз. Все мне виделось в туманном, расплывчатом виде. На приборной панели, на обзорном экране — повсюду были точки, помеченные как астероидное поле. Мне нужен был автопилот, он прекрасно справится с задачей маневрирования, но даже его снова включить у меня не было времени и сил. Я уже реагировал не на то, что видел, это было бесполезно, я улавливал слухом сигнал тревоги, не дожидаясь голоса бортового искина: «Впереди по курсу препятствие! Впереди по курсу препятствие!» Сворачивал в любую сторону, чтобы вновь услышать эти тревожно звучащие слова. Как только я слышал просто звуки голоса, я тут же снова мгновенно поворачивал корвет в сторону, не забывая при этом постепенно сбавлять скорость. У корвета нет тормозов, как у машины, нет и сцепления с дорогой. Торможение осуществлялось носовыми соплами, так чтобы я не был раздавлен в лепешку. Корвет тормозил маневренными двигателями, но все равно при этом, как я понимал, все глубже проникал в скопление космических камней.

«Лишь бы не врезаться! — молился я. — Лишь бы не врезаться!»

И когда мне показалось, что я прошел это жуткое испытание, прямо перед носом корабля, вращаясь, вылетел… О! О!.. Еще один корабль! Я не успевал что-либо предпринять. Только и смог, что приподнять нос корвета и уже брюхом зацепил обшивку чужого корабля. Удар был такой силы, что корвету оторвало хвост. Корвет, разрывая обшивку и теряя воздух, протащился по броне большого корабля, носом снес мачты гиперсвязи и, сильно затормозив, уперся в альфа-узел гипердвигателя, огромный такой нарост впереди на брюхе корабля. Я дернулся и ударился шлемом о бронестекло. Сознание мое поплыло, а затем я отключился.