Владимир Перемолотов - Тестировщик миров [litres]

Зорбич подумал и, соглашаясь, пробубнил:

– Я и говорю – радио… Президент вполне может оказаться живым и здоровым…

Только сейчас до меня дошло, что товарищ-то мой прав! Смерть Президента – это конец игры. А раз она не закончилась, то вывод один – жив наш противник. И кто бы что ни говорил, так будет продолжаться до тех пор, пока я, именно я его не грохну. В конце-то концов, это моя игра, а не чья-то там еще! Так что наши преследователи вполне могут стать новой локацией игры.

Осыпь успокоилась, и мы снова двинулись к далекому лесу, но уже медленнее.

«Или перестрелять их, что ли?» – подумал я, но Зорбич, словно прочитав эти мысли, заметил:

– И перебить их не перебьешь. Это тебе не чистое поле. Тут за каждым камнем позиция. Завяжут бой, вызовут вертолеты…

Он был прав. Ориентированные на перестрелки программисты просто начнут нам добавлять все новых и новых врагов. Самым правильным было сменить локацию, перевести, так сказать, количество в качество. Пусть даже там и Кецаль-Мапуцля окажется.

Оставлять решение на потом смысла не имело. Нужно на что-то решаться, и именно сейчас. Скоро преследователи перевалят через вершину, увидят нас, и дальше все пойдет так, как предсказал Зорбич, – бой, вертолеты… Нет! Хвосты надо рубить! А обрубив, идти убивать Президента Ригондо.

Через несколько минут тропа провела нас под скалой, прямо под нависшим снежным козырьком. Я задрал голову, прикидывая, что это может нам дать. Тропа, и так неширокая, сужалась, и приходилось идти одному за другим. За скалой лежало снежное поле. Может быть, где-то и нашлось бы место получше, но искать его времени уже не оставалось.

– Погляди вокруг. Поищи укрытие…

Зорбич, оглядевшись, одобрительно кивнул и пошел дальше, а я, присев на корточки, занялся подготовкой к диверсии, – план уже сложился.

Загородившись спиной от ветра, ногой потрогал слежавшийся наст. Вроде бы ничего. Может быть, в той стороне есть что-то еще лучше? Впрочем, чего там привередничать… Если учесть, что нам везет, то все и тут выйдет как надо.

Поглядывая на часы – время не шло, а бежало, – я окликнул Зорбича:

– Ну что?

Тот пожал плечами.

– Ничего. Нет тут пещеры. И вообще нет ничего лучше вон тех камней.

Он махнул рукой за спину, показывая на несколько гранитных валунов, мощных, как противотанковые надолбы. Неизвестно, смогут ли они защитить от камнепада, но другой возможности уберечься я не видел. Подбадривая друг друга, мы поднялись к глыбам и затаились. Не прошло и двадцати минут, как преследователи показались из-за обреза скалы. Незваные гости шли тесной группой, не отрываясь друг от друга больше чем на три-четыре шага.

– Хорошо, – прошептал я. – Всем достанется…

Если все сработает как надо, то остальное доделает снег. Я отметил для себя камень, поравнявшись с которым преследователи должны были вступить на сыпучий снег. И начал считал шаги. Первый поравнялся и прошел мимо заветного камня, второй… Пора!

Беззвучно поднявшись, я швырнул гранату и тут же следом вторую и третью… Жалеть их смысла уже не имело. Эти ребята на гранатной фабрике знали свое дело!

Взрывы подбросили снег в небо, и в ту же секунду, вместе с эхом, на тропу упал нависший над ней снежный козырек. Снег все падал и падал, и через секунды стало ясно, что я несколько перестарался с гранатами – сверху молочно-белой рекой пошла лавина.

– Все, – спокойно сказал Зорбич, глядя себе за спину. – Приплыли…

Снежный вихрь налетел на нас, стараясь холодными пальцами достать из-под камней, но мы ухватились друг за друга и держались до тех пор, пока сознание не померкло.

В сумерках, окутавших мой мозг, по телу прокатился огненный каток боли. Я не знаю, придумал это Алексей специально для меня или все это предназначалось и обычному игроку, но меня ломало, трясло… Нет. Игроделы тут явно перестарались. Мне достались ощущения, перешедшие в явный бред…

…Как я оказался на этой улице, не помнил, да и не интересовался этим. Я шел мимо высоких домов, облицованных неровными гранитными плитами, со всех сторон обтекаемый толпой. Люди вокруг не имели отчетливой внешности, лица текли разноцветными пятнами, не задерживаясь в сознании, хотя кто-то казался знакомым. Такие кивали мне, я кивал в ответ, но все это проходило мимо, не вызывая желания остановиться, прищуриться и покопаться в памяти. На домах виднелись надписи, но я не понимал их, пока впереди не замаячила кремлевская башня.