Владимир Поселягин - Война миров [litres]

Вот об этом обо всем я и раздумывал, пока отдыхал на островке, читая сводки с фронта. Комп челнока прослушивал переговоры в эфире, так что я узнавал все новости по наступлению быстрее штаба Малиновского. Кстати, наступление встало, и подразделения стали окапываться на занятых территориях. Как и в моем мире, Сталин не рвался освобождать пшеков, вот и встали. Нужно было подтянуть свои тылы, и так почти на шестьдесят километров углубились в тылы немцев. Сейчас у армий Малиновского другая задача – добить окруженные войска немцев. Помимо корпуса там еще осталось несколько частей, оказавшихся в колечке.

Как только стемнело, я поднял глайдер в воздух и, добравшись до поста, облучил ошеломителем всех, кто рядом с ним находился, включая сам пост. Да, там были и посторонние – три наблюдателя, как я понял. Ошеломитель я поставил на минимум, так что очнутся минут через пять, за это время я успел с помощью боевого дрона погрузить спавшего лейтенанта в пассажирский салон. Вот ему я добавил, теперь пять часов проспит. Хотя нет, не успеет. На максимальной скорости – понадобилось две минуты – я добрался до окрестностей Житомира. Везти лейтенанта на свою базу я не собирался. К чему, если можно восстановить любые раны с помощью портала. Как оказалось, зря я на это рассчитывал. Раны в боку затянулись, это так, шрамы исчезли, да и омолодился он, но как оставалась культя на ноге, так и осталась. Снова погасив сознание лейтенанта – тот после перехода туда-обратно на загривке боевого дроида, очнулся – я задумался. Делать нечего, придется везти на базу. Если дал обещание, его нужно выполнять, а вот эту непонятность с отказом восстановить ногу лейтенанта нужно прояснить. Ничего, думаю, ученые Союза, которых допустят до секрета портала, разберутся, в чем дело. Хотя, если так навскидку сказать, нога, скорее всего, не восстановилась из-за того, что рана давняя, и лейтенант уже привык к ней. А если бы недавно ранение получил, отросло бы все, я в этом уверен. Значит, время тоже влияние имеет, нужно это учесть.

За час я добрался до своей базы. Тут тоже пока еще властвовала ночь, и я успел совершить посадку на площадке, вызвать лифт с меддроидом и спустить лейтенанта в мой медбокс. Первым делом провел полную диагностику. Ранее у парня было еще две раны в боку, но их восстановил портал, сейчас даже следов не осталось, так что восстановить требовалось только ногу. После диагностики я положил лейтенанта в реаниматор – дроид сам будет менять отработанные картриджи на новые – и, вернувшись на борт глайдера, полетел в Москву. Сейчас не до лейтенанта, тем более ему лежать в капсуле дней пять, пока не отрастет новая нога. Хорошо, что ампутация была проведена чуть выше стопы, иначе летехе пришлось бы надолго задержатся у меня в гостях. Хотя, наверное, он об этом и не вспомнит, выводить его из состояния сна до возвращения я не собирался.

Вернуться в Союз, к счастью, я успел, не хотелось бы опаздывать. Как и договорились, меня на окраине столицы, у подмосковного аэродрома, ждала машина. Спрятав глайдер в лесу у торфяников, я вышел на дорогу и пробежался до машины. Опознание прошло нормально, и я, заняв заднее сиденье в «эмке», в сопровождении еще трех машин с охраной направился к Сталину. Он в данный момент находился на своей загородной даче, туда и ехали.

– А я говорил, что одежда велика станет, – с усмешкой наблюдал я за десятком подростков, стоявших у неактивного портала в лесу моего родного мира.

После перехода я закрыл портал и с откровенной усмешкой наблюдал за эмоциональным состоянием бойцов осназа, которые меня сопровождали. Были еще два представителя Берии. Тот все же решил, что я ему не враг, и если мы за эти две недели не стали друзьями, то хорошими приятелями точно. Постоянно вместе пришлось находиться. А когда я с помощью лечебной капсулы провел ему и другим членам правления Союза восстановление организма с небольшим омоложением, то он вообще мне простил многое из наших недопониманий. Внешне точно. Сталина, кстати, я тоже привел в полный порядок. Теперь куда дольше проживет, гарантирую, если его не убьют, конечно.

Всего с того момента, как я впервые вылетел на встречу к Сталину, прошло две недели, ровно пятнадцать дней. За это время я показал, что могу, продемонстрировал наглядно, так сказать. Встретил полное взаимопонимание и предложил Сталину целый мир в подарок. Тот отказываться сразу не стал, а почти неделю по пять часов в день вел со мной разговоры, узнавал, что за мир я собираюсь ему подарить.