Владимир Поселягин - Война миров [litres]

Сперва меня хотели подмять, заставить уйти под руку Союза, чтобы я стал им своим, но я всегда держался обособленно и так же вел себя и тут. От всех попыток вербальной и невербальной вербовки я отклонялся, так что со временем отстали. Дальше насчет сотрудничества. Золото – а я передал полный список – вызывало даже у Сталина состояние шока, количество поражало. Потом мы все же пришли к соглашению, это было на девятый день, и я за один раз с помощью средней грузовой платформы доставил все золото и восстановленного лейтенанта в Москву. Кстати, лейтенант только в столице и очнулся. Врачи сразу увели его на исследование, поэтому поблагодарить он меня не смог, хотя и рвался, как я потом узнал. Правда, омоложение вызвало у него неоднозначную реакцию – похоже, он еще сам не знал, как на это реагировать. Но бонус, а это восстановленная стопа, его только радовал.

Показывать технику и аппаратуру космического мира я как не собирался, так и не собираюсь. Мелочь еще реально, но не грузовые и другие летательные аппараты и уж тем более оружие. Для местных до сих пор оставалось загадкой, как я перемещаюсь по стране. Золото я сгрузил на поляне в лесу, тут же высадил и вылеченного лейтенанта в полной форме, с пистолетом в кобуре, но без одного сапога, он у него изначально отсутствовал. Спрятав платформу, я вызвал людей Сталина, те взяли под охрану не только поляну, но и лес. После чего долго принимали ящики и бочонки с сокровищами. Почти двое суток приемка шла, все описывали и подсчитывали, двенадцать человек работало. Шесть колонн из грузовиков с этой поляны отправили в Госхран. Лейтенанта тогда же увезли, в первые же минуты. Он как раз просыпаться начинал – взяли под ручки и увели. Сейчас вроде в каком-то госпитале, у врачей на осмотре. Но, как я понял, ему там недолго оставаться. Раз рвется в свой полк, то скоро оправят. Его благодарность мне передали на словах.

После получения золота отношение ко мне стало заметно мягче, до этого была какая-то настороженность, но спала. Пару раз я мелькал на фронтах. Это происходило по просьбе Сталина. В одном месте я пролетел над двумя линиями обороны немцев шириной в сто десять километров, после чего наши бойцы спокойно прошли к немцам и все вынесли, включая пленных. Третью линию обороны мне трогать не разрешили, и я не тронул. Как я понял, это была демонстрация, и она прошла успешно. По крайней мере, немцы больше не держались зубами за свою оборону. Еще пара демонстраций – и при сильном натиске они начали отходить. О мирных переговорах пока и слова не шло, слишком много у нас к немцам было претензий. Культурная нация не совсем культурно себя вела на наших землях, так что нам оставалась только победа, мы должны были разгромить противника в его логове. К этому все и шло. Правда, немцы и сами не особо охотно шли на контакт, так что тут тоже все было в порядке.

История в этом мире начала потихоньку меняться, я помню, что восстание в Варшаве поляки подняли в конце лета, а тут, в связи со стремительными продвижениями советских армий, восстание подняли раньше. С минимумом боеприпасов и продовольствия. Реакция Сталина последовала незамедлительно, войска встали на перегруппировку, пополнение и на отдых. Поляков снабжали, но только по воздуху. На отчаянные призывы правительства Польши из Лондона и на просьбы самих британцев помочь восстанию наш МИД всегда отвечал одинаково. Войска не могут наступать, слишком большие потери, так что как только – так сразу. А помощь по воздуху и так идет, на парашютах сбрасывалась даже артиллерия, небольшие трофейные пушки и минометы, оружие тоже все шло трофейное. У нас его в последнее время много скопилось. Тут мне даже не пришлось Сталина уговаривать, он сам принял решение, хотя я и описал, как вела себя Польша в нашем мире после победы. Он поляков и сам недолюбливал.

В общем, почти все фронты встали, на некоторых шли бои местного значения, некоторые армии вполне нормально наступали, например, отбросили финнов далеко за их границы, продолжая наступать. Блокаду Ленинграда им еще долго помнить будут. Но это так, фоном информация по радио идет. Еще побережье Черного моря очистили, Крымский полуостров наконец освободили. Потихоньку, по порядку, но дело двигалось. Сейчас командиры не требовали вот прямо сейчас взять тот или иной укрепленный пункт. Атаки если и шли, то только после хорошей артиллерийской подготовки, да не в лоб, на оборудованные позиции. Войска учились воевать меньшей кровью. Кстати, британцы пытались нажать на наших, когда войска пересекли финскую границу, договориться о нейтралитете Финляндии, но в этот раз у них ничего не вышло, финны несли серьезные потери и отступали. Гнали их войска Ленинградских армий, а те блокаду ну очень хорошо помнили. Сейчас британцы до угроз дошли и двинули свой флот на Балтику, решили мускулами поиграть, да приостановили поставки, конвои встали. Пока терпимо, а флот я брал на себя. Если советскому флоту нужно три десятка вполне современных боевых кораблей, которые британцы готовы были нам предоставить, то не проблема, об этом я уже со Сталиным договорился, так что тот на тявканье Черчилля только улыбался в усы.