Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

Он прибыл, всё ещё слушая жучка на Серой Гавани, примерно в то время, когда Тириен передал своему тестю бокал с бренди, и он, почти так же, как и Серая Гавань, был ошарашен спокойным признанием Тириеном своей вины… и как долго в действительности герцог был изменником. Как сказал сам Мерлин Хааральду и Кайлебу, он не мог видеть прошлое, и он понятия не имел, что Тириен так долго замышлял против своих кузенов.

Что и привело его к настоящему довольно щекотливому моменту, противостоянию с кузеном короля Черис и пятнадцатью его отборных гвардейцев в библиотеке герцога Тириена.

— …у меня есть возражения против ваших планов.

Граф Серой Гавани сидел в своём кресле, парализованный, глядя на спину человека, который ворвался из ночи. Человека, которому он не доверял и кем возмущался… который стоял теперь между ним и пятнадцатью вооружёнными людьми, служивших предателю и будущему цареубийце.

— Похоже, — сказал его зять после того, что показалось маленькой вечностью, — что я недооценил вас, сейджин Мерлин.

Серая Гавань едва мог поверить, как спокойно звучал голос Кельвина. Герцог действительно не мог быть таким собранным, таким уравновешенным. Или возможно он всё-таки мог. Что бы там ни было, граф теперь знал, что тот, кого он считал знакомым, на самом деле был совершенно незнакомым ему человеком.

— Я мог бы сказать то же самое, Ваша Светлость, — ответил Мерлин ещё одной тонкой улыбкой.

Сейджин стоял неподвижно — язык его тела говорил, что он почти полностью расслаблен — игнорируя человека, чью кисть и запястье он ампутировал, тогда как Ховирд упал на колени, а его кровь разливалась большой, пахнущей медью лужей. Собственный меч сейджина в его руках пребывал в готовности, в положении, которого Серая Гавань — сам по себе хороший мечник — никогда прежде не видел, и опасность расходилась от него, как дым, когда гром громыхнул и прокатился над головами ещё раз.

— Конечно, — сказал Тириен, — ты же не настолько глуп, чтобы поверить, что ты каким-то образом сможешь спасти моего тестя и выйти из этого дома живым?

— Я не смогу? — Мерлин казался почти удивлённым, понял Серая Гавань с новым чувством недоверия.

— Да брось! — Тириен почти хихикнул, пока его гвардейцы медленно и осторожно размещались между ним и Мерлином. — Полагаю, нет никакого смысла притворяться. Как я вижу, у тебя есть только два варианта: присоединиться ко мне или умереть. Я признаю, в свете моей предыдущей недооценки твоих возможностей, что ты станешь грозным союзником. С другой стороны, я всё равно планировал убить тебя, поэтому, — он пожал плечами, — если ты останешься при своём решении и решишь заупрямиться — это не разобьёт моё сердце. И всё же, прежде чем ты примешь такое решение, я бы посоветовал тебе тщательно его рассмотреть. В конце концов, как ты думаешь, какие у тебя шансы, что ты сумеешь победить пятнадцатью моих лучших бойцов?

— Более чем средние, — ответил Мерлин и атаковал.

Фрэнк Жансин был ветераном Королевской Черисийской морской пехоты. Он прослужил более восьми лет, прежде чем был нанят гораздо более молодым Кельвином Армаком, чтобы стать сержантом в личной охране герцога Тириена. Он был настолько же упрямым, способным и опасным, насколько и преданным своему покровителю, и люди, которых он собрал в ответ на поспешную записку Тириена, закованные в такие же кирасы и кольчуги, что и Королевская гвардия — были его лучшими людьми. Каждый из них так же был ветераном, и их было пятнадцать.

Они слышали дикие слухи о спасении Мерлином кронпринца Кайлеба. Они слышали все истории, все сплетни, но они отвергли их как некий вид нелепости, которую можно было ожидать, когда невежественные фермеры или мягкие городские продавцы собираются вместе, чтобы обсудить пугающие детали этих событий, полных крови. Они слишком много видели, слишком много делали сами, чтобы быть втянутыми в такой вид героической фантазии.

Это было печально, потому что это означало, что, несмотря на все возможные предупреждения, они не имели ни малейшего понятия о том, с чем столкнулись в тот момент. И поскольку они этого не поняли, то последнее, чего они ожидали — это атака одинокого, пребывающего в меньшинстве, безумца.

ы

Серая Гавань вскочил со стула в недоверии, когда этот умалишённый прыгнул вперёд.

Граф тоже бывший ветераном боевых действий, причём гораздо большего количества, чем у большинства присутствующих, и человеком, который командовал собственным крейсером, подытожил шансы против Мерлина так же быстро, как Тириен или Жансин. Это означало, что неожиданная атака сейджина удивила его не меньше остальных.