Роман Гётц - Танец плащей

Он откусил еще одну сливу.

— Я вложу немного монет в нужные руки, — сказал Пакс. — Никто не может двигаться против союза Власти Ролэнга, без нас.

Лион рассмеялся.

— Не так давно это сделал Аргон, — сказал толстяк. — Посмотри, чего ему это стоило.

Казалось, за последние пять лет ночи стали темнее и безмолвные. Залитое лунным светом веселье утратило свою привлекательность, и большинство держало выпивку и женщин внутри своих домов. Никто не хотел, чтобы его приняли ни за члена гильдии воров, ни за оборотня. Кинжалы и яды плавали по улицам, когда садилось солнце, и только те, кто был готов иметь с ними дело, осмеливались выйти на открытое место.

Ирон Кулл хорошо владел клинком, но не поэтому он шел с высоко поднятой головой. Нет, причиной был человек, который путешествовал с ним, одетый в черную мантию и серебряный пояс жреца Корага. Официально их вид был запрещен в городе. Неофициально они позаботились о том, чтобы каждый король знал об их присутствии и о немедленной смерти, которая последует, если он попытается их убрать. Ирон был уверен, что никто не посмеет преследовать его в присутствии священника.

— Когда мы прибудем в храм? — спросил Ирон. Священник ответил мягким голосом, отточенным годами контроля.

— Я не поведу тебя в храм. Если бы это было так, тебе бы завязали глаза.

Ирон усмехнулся. Он выпрямился, словно оскорбленный самой этой мыслью. Его левая рука сжимала меч, в то время как правая расправляла несколько непослушных волосков на лбу. Он был красивым мужчиной, с гладкой бронзовой кожей и темно-рыжими волосами. Когда он улыбался, его золотые зубы сверкали в свете факела, который нес священник. — Простите меня за мое ложное предположение, — сказал он, пытаясь разрядить обстановку. — Я предполагал, что встреча с учениками Корага будет связана с самим храмом.

— Наши пути лучше изучать в наших священных стенах, — сказал священник. — Но ученичество Корага включает в себя жизнь, погруженную в греховный мир, и бывают времена, когда даже верующие сбиваются с пути истинного. Держи меч в ножнах. Мое присутствие может обезопасить нас, но если ты достанешь сталь, ты справишься с последствиями сам.

Ирон никогда раньше не бывал в Тидарисе, но до сих пор это не произвело на него впечатления. Огромная стена, окружавшая город, казалась зловещей, а возвышающийся замок-вдвойне. Ходили слухи, что их построил Бог Кораг, и мало кто возражал против этого. Однако внутри, оказалось, почти всё обычным, как и в другом из городов Лилирэля. Большая часть Южного округа медленно вымерала. Король Вэлор Третий приказал всем торговым караванам проходить через Западные ворота, где стража была плотнее, и за дорогой было легче следить. Бедные трущобы и обветшалые дома приветствовали Ирона, когда он вошел с юга.

Рядом с центром, город выглядел лучше, но все здания были деревянными и оштукатуренными. Ирон не видел ничего, что могло бы вызвать у него желание жить в стенах замка.

— Где мы сейчас? — спросил он.

— Лучше тебе не знать, — сказал священник. — Для тебя было бы опасно возвращаться без моей помощи.

Встретившись в центре города у какого-то древнего фонтана еще более древнего царя, жрец повел Ирона через извилистые перекрестки дорог и переулков. Ирон давно потерял представление о том, в каком направлении он движется, хотя, судя по тому, что он видел, они вернулись в южные трущобы.

— Я не тот слабак, каким ты меня считаешь, — сказал Ирон.

— Ты молодец. Молодые люди часто вспыльчивы, глупы и управляются своими чреслами так же часто, как и своим умом. Прости, если я обращаюсь с тобой, как со всеми остальными жителями Лилирэля.

Ирон почувствовал, что краснеет, но прикусил язык. Его отец, Тео Кулл, настоял, чтобы он обращался со жрецами лучше, чем с королем. Если это означает, что ему придется выслушать несколько ложных замечаний о своей природе, пусть будет так. Ирон много выиграл от плана отца. Его гордость могла выдержать несколько колкостей.

— Вот, — сказал священник, останавливаясь перед домом, который выглядел таким же ветхим, как и любой другой. — Входите через окно, а не через дверь.

Возможно, это был обман зрения, но когда Ирон приложил пальцы к оконному стеклу, его пальцы скользнули внутрь, и он понял, что никакого стекла там нет. Он поднял ногу и забрался внутрь. Он повернулся, ожидая, что священник последует за ним, но проводник уже исчез.

— Какое чудесное гостеприимство, — пробормотал Ирон, прежде чем повернуться и оглядеться. Стены и пол были голыми. Лестница вела наверх, ступени сгнили и сломались. Через единственный дверной проем он увидел полки, покрытые плесенью. Огромные кучи крысиного помета покрывали пол.