Константин Соловьев - Раубриттер [I - III]

- Не такие изуверы? Они использовали биологическое оружие против членов Ордена! Это, по-вашему…

- Хватит! – Томаш исподлобья взглянул на обоих сразу, - Плевать мне на эти дрязги, вот что. Если эта штука… Этот «Керржес»… Словом, выходит, что кто-то использовал его в Грауштейне? В тысячах миль от Лангобардии? С какой бы это стати, хотел бы я знать!

- Орден Святого Лазаря три года назад участвовал в штурме Арбории, - заметил Гримберт, - Возможно, лангобарды решили, что время раздать долги.

Воцарилось молчание – тягучая тишина, похожая на ту густую жижу, что образовывается в бочке из-под вина, если туда попала зараза. Гримберту даже показалось на миг, что он ощущает едкий запах гниющего винограда.

Первым заговорил Шварцрабэ.

- Что ж… - пробормотал он, обводя всех взглядом, - Новости сира Гризео не сняли гнета с моей души, однако немного прояснили ситуацию. А я из тех, кто согласен биться даже с превосходящими силами врага, лишь бы радар работал без помех. Значит, диверсия лангобардов? Не стану отрицать, обстряпано умело, даже по-иезуитски расчетливо. Праздник снисхождения духа Господнего на Грауштейн неизбежно вызвало бы приток паломников и страждущих. Для тайного агента спрятать свою личину под рваниной нищего не представляет большой сложности, да и пронести склянку с «Керржесом» тоже…

- Не обязательно склянку, - перебил его Гримберт, - Я уже сказал, мы ни черта толком не знаем об этом ядовитом зелье, не знаем и того, как оно внедряется в мозг, прежде чем начать свою работу. «Керржес» может быть порошком или инъекционным раствором, микроскопическим возбудителем или газом… Может, это вовсе нечто вроде направленного излучателя!

Шварцрабэ отмахнулся от этих слов, как от докучливой мухи.

- Сейчас это неважно, старина. А важно то, что стараниями нашего лангобардского приятеля и приора Герарда мы все оказались в очень скверном положении. Мы заперты вместе с «Керржесом». И не имеем ни малейшего представления, когда он выйдет на охоту в следующий раз. А ведь, если подумать…

Гримберт знал, о чем задумался сир Хуго. Он ощущал болезненный звон этой мысли на единой общей радиоволне, несмотря на то, что радиостанция «Судьи» была выключена. Сейчас все они думали об одном и том же.

- Ерунда! – отрывисто произнес Томаш, - Уж мы-то в безопасности. Внутри доспехов никакому «Керржесу» до нас не добраться. Даже старая рухлядь вроде «Ржавого Жнеца» оборудована герметичной кабиной и системой фильтрации!

- Это верно, - согласился Гримберт, - Какова бы ни была природа «Керржеса», внутрь боевого доспеха ему не забраться.

Шварцрабэ резко поднялся на ноги.

- Одними нами нынешнее население Грауштейна не исчерпывается. Здесь тысячи людей, приятель! Все эти крестьяне из окрестных деревень, выжившие из ума кликуши, убогие, дети, калеки… Только вообразите, что тут может начаться, если «Керржес» начнет пировать по-настоящему! Да весь Грауштейн в мгновение ока превратится в кровавую яму! Люди начнут рвать друг друга в клочья, точно в безднах ада!

- Будем справедливы, - Ягеллон скорбно вздохнул, - Меня ужасает мысль о том, что может постигнуть этих людей, но мы не должны забывать, что это чернь. Сейчас нам стоит подумать в первую очередь о том, как обеспечить собственную безопасность, а потом…

Шварцрабэ взглянул в его сторону и недобро усмехнулся.

- Чернь. Значит, вы готовы наблюдать, как их скормят «Керржесу», сир Стерх?

Ягеллон стиснул зубы, отчего на его узком бледном подбородке выступили ясно видимые желваки, такие острые, будто под тонкой кожей располагались острые стальные выступы.

- Одна мысль об этом причиняет мне боль. Меня утешает лишь то, что смерть эта будет мученической. Их тела познают невероятные страдания, но их души устремятся вверх, отмывшись от земных грехов. В некотором смысле это значит, что чудо Грауштейна было не напрасным. Признаю, страшное чудо, однако…

- Замолчите, - Шварцрабэ и сам побледнел от злости, отчего его лицо на миг показалось Гримберту незнакомым, - Слышать не хочу! Говорите, как чертовы святоши! Души устремятся вверх… Мученичество… Вы что же, еще не поняли, что происходит? Скажите им, сир Гризео! Скажите же, чтоб вас!

- Приор Герард имел в прошлом дело с лангобардами и лично штурмовал Арборию. Без сомнения, он знает, что такое «Керржес», поскольку имел возможность с ним столкнуться. Может, проказа сожрала его тело, но не мозги. Он понял, с чем имеет дело, как только умер Франц. Именно поэтому он приказал закрыть ворота Грауштейна. Именно поэтому отказал мне сегодня. Он знает.