Юрий Литвиненко - Дорогами апокалипсиса [СИ]

— Ну что, в путь? — обернулся я к мужикам, когда мы подхватили Сашку у его дома, и нас уже ничего не задерживало.

— Поехали, — кивнули Александр с Василием. Лена промолчала, опуская стекло на двери.

У клуба ещё толпился народ. Я посигналил, некоторые махнули нам в ответ, и моя «буханка» повезла нас навстречу неизвестности. Через пять минут мы выехали из деревни и дорога запетляла весёлой змейкой между стоящими вплотную к ней деревьями. Всё было как обычно, как будто и не обрушилась на мир страшная катастрофа. Через час мы уже подъезжали к перекрёстку на Поварёнкино. Ни одной машины нам за это время не встретилось. Ещё через пятнадцать минут проехали Кандат, небольшую деревню, дворов на пятьдесят, и в ней никого не увидели. Проехали ходом, и покатили дальше, в сторону Тюхтета.

Автобус нашёлся километрах в пятнадцати за Кандатом. Съехавший с дороги и уткнувшийся мордой в мелколесье. Рядом с ним стояла причина его столь плачевного состояния — десяток зомби. Спутать их с живыми было невозможно — грязные, оборванные, в крови, со свисающей лохмотьями кожей. На земле валялись два обглоданных почти до кости трупа. Но, главное, что привлекло наше внимание, это две фигуры на крыше автобуса, машущие нам руками. Я нажал на тормоз, остановившись метров за сто до автобуса, зомби пока никак не реагировали.

— Ну, вот и нашлась пропажа, — сказал я, повернувшись в салон, — и хотя бы двое живых осталось. Надо выручать мужиков. Дайте мне брезентовый баул из под заднего сидения.

— Тяжёлый, — напрягся Александр, ставя чехол на капот.

Я расстегнул ремешки, открыл сумку и достал из неё автоматы и два подсумка с магазинами:

— Выбирайте, кому «укорот», кому подлиннее, — передал я автоматы назад, — надеюсь, обращаться умеете? Все в армии служили.

— Ещё бы, — схватил «семьдесят четвёртый» Сашка, который, насколько я знаю, в двухтысячном больше восьми месяцев был в командировке в Чечне, служил водителем БТРа, участвовал во взятии Комсомольского в марте, потом в зачистке Грозного, — почти два года с таким пробегал, вернее проездил. Но и побегать пришлось, когда машину в Грозном подбили.

— А я как раз с таким служил, — взял второй автомат Василий, — во Владивостоке, в милицейском батальоне. Воевать не воевал, но стреляли часто, на стрельбище чуть ли не каждую неделю возили.

— Вот и нормально, — кивнул я, — сейчас я подъеду немного ближе, встану к автобусу правым бортом. Лена и Вася работают из окон, Саша из люка на крыше, а я на дорогу выскочу, встану перед мордой. Не забывайте, бить надо в голову, иначе их не упокоить, хоть полностью свинцом нашпигуй.

— Может не стоит тебе из машины выходить, — засомневалась Лена, — вдруг до тебя доберутся.

— Не доберутся. Во-первых, их не так уж и много. Мы должны их положить намного раньше, чем они до нас дойдут. Они всё же медлительные. А во-вторых, если и смогут близко подойти, то я всегда в машину запрыгнуть успею.

— Как знаешь. Тебе виднее, — согласилась жена.

— Ну, тогда, раз всё ясно, все готовы, вопросов нет, то поехали.

Я взял свой АКМС, поставил переводчик огня на стрельбу очередями, передёрнул затвор и положил автомат на колени. Рядом защёлкали затворы остальных. Проехав ещё метров тридцать, я развернул машину почти поперёк дороги и остановился. Дёрнул ручник, но глушить на всякий случай не стал.

— Стреляем по готовности, без команды, — сказал я выскакивая из машины. Встал на колено перед мордой. Из окон и с крыши послышался треск выстрелов, первое окровавленное тело ткнулось мордой в траву. Я тоже начал стрелять, выцеливая головы живых трупов. Они после первых же выстрелов повернулись и двинулись к нам, причём, не так уж и медленно. Попадать оказалось не так уж и просто, многие зомби на ходу заметно раскачивались, сбивая прицел, поэтому последний упал всего метрах в трёх от машины. Но до того, чтобы мне запрыгивать обратно, так и не дошло.

Я спокойно забрался на своё сидение, поменял наполовину расстрелянный магазин на полный и, поставив автомат на предохранитель, положил его на капот. В машине стоял сильный запах сгоревшего пороха, на полу, сиденьях валялись стреляные гильзы.

— Пока, вроде, удачно, — резюмировал я, — поехали мужиков с крыши снимать. Что-то они сами не слазят.

Вывернув на дорогу, тронулся в сторону автобуса, объезжая теперь уже полноценные трупы, ещё недавно бывшими нашими односельчанами. Сердце сжималось при виде такой картины. Ещё позавчера многих из них видел вполне живыми и весёлыми. Я хотел подъехать вплотную к автобусу, чтобы мужики сначала перебрались к нам на крышу, а уже потом спустились вниз, на землю, но тут Лена ойкнула, и я увидел причину, по которой мужчины до сих пор не пытались спуститься на землю. Из задней двери на руках выполз ещё один зомби, видимо, со сломанными ногами, которые тянулись по земле. Резко остановившись, я схватил автомат, дослал патрон и выскочил на дорогу. Очередь на три патрона, и голова живого трупа разлетелась как арбуз. Трудно промахнуться с пяти метров. Не опуская автомат, я осторожно прошёл вперёд, заглядывая в двери автобуса. Сзади хлопнули дверки «буханки».