Дмитрий Панасенко - Ллойс [СИ]

— Ты хотела сказать, мне с Райком. — Нахмурился Пью. — А ты, Умник и Ыть обойдите город и будете нас ждать у…

— Нет, сладенький, я сказала именно то, что хотела. Я пацана с тобой не оставлю, даже не думай. — Положив руки на колени и, как бы невзначай направляя ствол револьвера в сторону снайпера, покачала головой Ллойс. — И тебя в город одного тоже не пущу.

— Да, как мне мнится, Дохлая, ты как до дури дорвалась, уже все мозги проширять успела? — Возмутился Пью. — Думаешь, я тебя с щеглом вот так запросто одних в город отпущу?

— А что, думаешь, остановить сможешь? — Скрытые за прозрачным плексигласовом забралом шлема глаза девушки нехорошо прищурились.

— Да ни в жисть, — лицо снайпера скривилось в паскудной усмешке. — Оставляй парня с нами и катись, куда хочешь.

— Сладенький, — губы наемницы искривились в жесткой усмешке. — А в задницу тебя не чмокнуть?

— Можешь и чмокнуть, ты в этом, по всему видать, большой спец. — Весело оскалился стрелок. — Командир в восторге, как я погляжу, значит, и мне, наверняка, понравится. Только язык перед этим сполосни.

Щелчок взводимого курка показался оглушительно громким.

— На перо нарваться хочешь, сладкий? Или пулю схлопотать? — Сухо поинтересовалась Элеум.

— Хватит спорить! Все пойдем, — неожиданно вмешался в разговор Ыть. — Кроме Умника, конечно. Вот он нас у ворот и подождет. Серокожего в город точно не пропустят. Пристрелят на подходе, и нас заодно. Хотя, как по мне, идея дурацкая. Ну, спрячешься ты в каре и что? Там же на входе, все равно, сканеры стоят.

— Стоят-то стоят, да только, если охране на лапу дать, он и «сломаться» может. — Широко улыбнулась Элеум. — Как, по-твоему, в Хаб всякая дрянь попадает? А так идя неплохая. Ты как, Пью, согласен?

— Идите вы в задницу, — расслабленно отмахнулся, перехватывая винтовку стрелок. — Все так все. Вон наш билетик счастливый едет.

И действительно, по раскисшей под дождем дороге мерно перемалывая копытами грязь, рысил высокий, метра два в холке, широкогрудый, покрытый попоной тяжеловоз, тянущий за собой длинную, слегка кособокую, сбитую из небрежно ошкуренных досок, увязающую в холодной жиже почти по ступицы почему-то деревянных колес телегу с высокими бортами. На облучке сидели две почти одинаковые укрытые плащ-палатками фигуры. Один из возниц держал в руках вожжи, второй баюкал на коленях архаичного вида двустволку десятого калибра.

— Черт, — сплюнул под ноги Пью. — Двое… Ладно, я охранника снимаю, а ты возницу, только постарайся лошадку не напугать. У этой породы дури столько, что, если взбрыкнет, телегу перевернет, как пить дать. Обратно ставить умаемся.

— Да погоди ты, — рассерженно зашипела Элеум. — Тебе лишь бы кого-нибудь прибить. Попробую с ними поговорить, трупов всегда наделать успеем.

— Ну, смотри, — хмыкнул стрелок, — твоя задница…

— Умник не будет у ворот ждать, — неожиданно подал голос серокожий. — Умник пойдет вход в город под землей искать. Найдет — даст сигнал. Белый дым. Людишка в город подумать, гореть что-то, проверять не ходить. Невидимый смерть боятся сильно [39] Видимо, мутант имеет в виду радиацию. . Умник не боится. Вы понять: белый дым — подземный нора дверца. — Закончив фразу, мутант, казалось бы, мгновенно потеряв всякий интерес к путешественникам, совершенно бесшумно пересек скрывающийся за кустарником небольшой овраг и, буквально, растворился в подлеске.

— Вот, ыть, — покрутил головой толстяк.

— Ага… следопыт, мать его. Не хотела бы я с ним в лесу схлестнуться. — Протянула проводившая задумчивым взглядом серокожего Элеум и, поднимая сияющий хромом револьвер, вышла на дорогу…

— Ну и перепугали вы нас, господа-товарищи. — Помотал из стороны в сторону куцей бороденкой отрекомендовавшийся Щуром мужичек. — Я уж, думал, все, конец мне. Чуть полные штаны не навалил. А вы чего, из Сити что ли беженцы?

— Типа того, — не стала спорить удобно устроившаяся на копне душистого сена девушка и, переломив стволы отобранного у фермеров архаичного вида ружья-вертикалки, принялась задумчиво катать по ладони картонные гильзы. — Надо же, клееные… а откуда такая древность?

— Не древность, а самое что ни на есть новье, в Рыкачке полгода как делать начали, — буркнул второй, чем-то неуловимо похожий на Щура, мужик и, прислонившись к деревянному борту, принялся баюкать примотанную к палке руку. — Обязательно было мне клешню ломать?

— А тебе обязательно в меня стрелять было? — Ответила вопросом на вопрос девушка. И ткнув пальцем в иссеченную снопом картечи макушку лежащего у ее ног шлема, вернулась к рассматриванию зарядов. — Хорошая у тебя реакция, сладенький. Воевать приходилось?