Дмитрий Панасенко - Ллойс [СИ]

— Нет, но пострелять довелось. — Скривился, будто отпил здоровенный глоток хинного настоя, мужичок.

— Талант, значит? — Насмешливо фыркнула разглядывающая что-то на шее крестьянина Ллойс. — Тогда поздравляю.

— Спасибо, — злобно буркнул в ответ фермер и снова поморщился.

— Паука сведи, талантливый ты мой. — Безразлично проворчала девушка. — Каракуты, конечно, банда была мелкая, но начудить вы успели неплохо. Могут и припомнить…

— Глазастая, — проворчал бывший рейдер, поспешно поправляя слегка сползший шейный платок здоровой рукой. — Нет уже Каракутов, были да все вышли.

— Да я знаю, — пожала плечами наемница. — Просто так сказала…

Скрипнув напоследок рессорами, телега, содрогнувшись всем корпусом, преодолела, наконец, залитую водой ямку и, раскачиваясь словно палуба корабля, покатила дальше.

— Ты, братка Эйк, не злись, — рассмеялся Щур. — Тебе повезло еще, что пулю в ответку не словил. А ведь мог.

— Мог, — покосилась сначала на меланхолично пережевывающего извлеченный из реквизированного у возницы мешка бутерброд с салом Пью, а потом на скорчившегося в углу телеги, казалось, полностью погрузившегося в себя скриптора, Ллойс. — Действительно повезло.

— Вот и я о том, братец. Говорил, ведь, тебе, не пали во что попало, а ты — волколаки, волколаки…

— Откуда? Здесь, вроде бы, отродясь ничего не водилось? — Неподдельно удивился оторвавшийся от еды стрелок.

— Не водилось, — с неподдельной горестью кивнул Щур, — а сейчас завелось. Уже два обоза за этот сезон на дороге находят. По частям. Фрагментарно, так сказать.

— А что сразу волколаки— то? Может, собаки обыкновенные, — отобрав у снайпера мешок, Элеум, довольно оскалившись, вытащила из него еще несколько бережно завернутых в грубое небеленое полотно бутербродов и наполненную чем-то белесо-мутным бутыль. Сунув прикрытый полосками душистого сала хлеб скриптору, Ллойс, проигнорировав завистливый взгляд толстяка, выдернула пробку, принюхалась и присосалась к бутылке. — Хорошо, зараза!..

— Ржаной, сами гоним. Чистый, как слеза. — Почему-то засмущался возница.

— Да не собаки это, — раздраженно сплюнул в грязь Эйк. — Псы бы и костей не оставили. А тут трупы и не тронуты почти. Только лица обглодали да ливер выели.

— Точно, — поддержал брата Щур. — Оба раза одна и та же картина. Лежит, значит, лошадка дохлая, брюхо вспорото, кишки наружу шагов на десять раскиданы… Рядом фургон весь кровищей угваздан, тент в клочья, гильзы россыпью. А в фургоне люди безголовые. Черепушки до кости ободраны, а брюшины вскрыты…

— А товар? — Заинтересованно прищурилась девушка.

— Не поверишь — весь на месте, — буркнул, опередив словоохотливого брата, Эйк. — Мы тоже поначалу подумали, что это банда залетная на дороге села. Даже стрелков звали.

— И что? — Хмыкнул, облизывая пальцы, Пью.

— И все, — развел руками фермер. — Походили, покрутились и сказали, мол, что следов человечьих вокруг нет, а со зверьем, мол, за такие гроши сами разбирайтесь.

— В таком деле жадничать — себя не уважать, — наставительно проворчала Элеум и, снова сделав большой глоток из бутылки, блаженно зажмурившись, откинулась на борт, подставляя лицо под холодные капли. — Странные, все же, вы ребята. Самогон домашний. Хлеб из печи свежий. Гильзы из картона… раз десять переснаряженные. Даже колеса к тарантайке своей нормальные не приспособили. Хаб, ведь, в двух шагах.

— Город-то, может, и близко, да только нам до него дела нет. — Нахмурился фермер. — Если бы не соль да капсюли, мы бы в него вообще ни ногой.

— А чего это? — Искренне удивился снайпер.

— А ничего, просто вся погань от городов пошла. — Неожиданно воинственно дернул бороденкой, Щур. — Не было бы городов, не было бы тактики, радиации и прочего… добра. Мутантов бы этих поганых не было. Банд людоедских. Рекрутеров, что молодежь обещанием легкой жизни сманивают. Шалав городских с их болячками. Города — это рассадники порока и заразы, а значит конец у них один. Вон в Сити как все повернулось. К нам давеча в деревню целая толпа таких, как вы, привалила. Беженцы, мать его…

— Ну и что? Приняли? — Выщелкнув из пачки сигарету, Элеум, немного покопавшись, извлекла из кармана зажигалку, прикурила, и прикрыв глаза, выдохнула перед собой облачко горького дыма.

— Что, что… а ничего… — отвел глаза, видимо, уже пожалевший, что поднял скользкую тему, фермер. — У нас не богадельня столько лишних ртов кормить. Да и зараза…