Ну и что могли подумать дознаватели, когда убедились, что никаких других показаний им от подследственных не добиться?
Только одно: перед ними двое сумасшедших.
Никто не стал проверять, существовал ли в давние времена галеон «Кameleopard», участвовал ли он в Данцигском сражении, внесены ли были в судовую роль моряки с такими именами… Чиновников гораздо больше интересовала война другая, сотрясавшая в тот год южные провинции Шведского королевства.
Ну а россказни неграмотных крестьян и рыбаков о необычном виде корабля никто даже не приобщил к делу. Лишь пастор составил пятнадцать лет спустя, незадолго до смерти, памятную записку о странном происшествии.
Захваченных моряков отправили в Стокгольм, дабы медики и другие ученые люди из королевского университета вынесли окончательный вердикт.
Доставили арестантов в столицу или нет, неизвестно. Они могли сбежать в дороге по примеру своего третьего товарища, могли умереть от свирепствовавшей в тот год холеры… По крайней мере никаких следов истории Нильсона и Юхансона в архивах университета не обнаружилось.
* * *
Слухи, бродившие между прибрежными жителями, с годами превратились в легенды, имевшие мало общего с действительностью, а затем происшествие и вовсе изгладилась из народной памяти.
Но копия дела Юхансона и Нильсона так и пылилась на дальней полке архива в Каппельскере. Там ветхую папку обнаружил в 1879 году некий Карл-Адольф Линд, житель Стокгольма смешанного шведско-немецкого происхождения. Унаследовав от родителей приличное состояние, Карл-Адольф решил посвятить жизнь изящным искусствам, в первую очередь литературе. Собирая материалы для своего дебютного романа, он случайно натолкнулся на старую историю и весьма ей заинтересовался.
Прежние задумки были отложены, а Линд провел самое настоящее историческое расследование. Перерыл военно-морские архивы и убедился: да, моряки с такими именами числились в экипаже «Жирафа». Раскопал и скопировал мемуар пастора, хранившийся в частном собрании. Перелопатил множество источников и нашел-таки девять упоминаний о появлениях «Жирафа» в разные годы и в различных уголках Балтийского моря.
К сожалению, весь собранный богатый материал Линд использовал для написания не монографии, а художественной книги. Романа, где история «Жирафа» служила лишь фоном для истории другой, любовной, причем герой – таинственный капитан галеона – был старше своей возлюбленной почти на два века…
Насколько Линд был талантлив и удачлив в роли исследователя, настолько же оказался бездарен как писатель. Роман, изданный на средства автора, ни малейшего успеха не имел и никогда не переиздавался.
Разочарованный Карл-Адольф забросил собственное творчество и занялся собиранием фольклора Южной Швеции, успел издать два сборника народных песен, после чего скончался от туберкулеза на сорок втором году жизни.
Свой личный архив Карл-Адольф Линд завещал Национальной библиотеке, где он и хранился до сих пор, ни малейшего интереса не вызывая.
* * *
– А теперь самое интересное, что нашлось в архиве Линда, – торжественным тоном произнесла Лернейская. – Фотографии экспонатов из запасников музея в Мальме. Иногда они экспонируются под названием «Пиратский клад неизвестного происхождения», но Линд сумел дознаться, что это именно те украшения, которыми пытались расплатиться моряки с «Жирафа» в 1808 году. Смотрите внимательно.
На экране сменялись старинные черно-белые снимки: ювелирные изделия крупным планом.
– Стоп! – попросил вдруг ЛБ. – Можно вернуть предыдущий кадр?
Несколько секунд он разглядывал золотую безделушку, потом заявил:
– Это заколка для галстука. Для современного галстука. Насколько я понимаю, в начале девятнадцатого века и ранее таких не носили.
– Бинго! Хотя я ожидала, что подозрения вызовут уже серьги с зодиакальным знаком Весов, ну да ладно… Хуже того, на этой заколке есть крайне любопытная монограмма, здесь ее толком не разглядеть, сейчас поищу снимок с другим ракурсом. Вы удивитесь…
– Едва ли удивимся, – сказал я, решив: хватит уж госпоже вице-директору нас удивлять результатами своих поисков, мы тоже тут, ктулху побери, отнюдь не прохлаждались. – На монограмме, полагаю, изображены переплетенные русские буквы «Е» и «Ч». Евгений Чернопольский. Не бином Ньютона.
До чего же приятно было поглядеть на недоуменные лица своего и чужого начальства.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу