Алль Терр - Посол на Архипелаге

– Я... Я признаю...

– Да мне плевать, не утруждайся, – пробулькал растерзанным горлом метаморф. – Дай-ка посмотрю, какая ты изнутри.

Он занёс меч над обессилевшей, повергнутой Бесс...

И в третий раз попался на тот же крючок.

В этот раз на него попались все, потому что никто не смотрел на Вуд. А она встала. Незаметно подошла к попутчику со спины и ударила.

Правый кулак пробил плоть справа, уйдя глубоко под рёбра. Левый – слева. Метаморф издал крик, выронил меч, задёргался, будто в судорогах.

Вуд рывком подняла его над землёй, развернулась, сделала пару шагов прочь от Бесс.

– Ну вот и всё, ублюдок, – услышал я её безжизненный голос.

Её руки – её металлические руки – засветились, будто внезапно раскалившись. Метаморф завопил, ему вторил исполненный боли крик Вуд.

– Нет, стой! – крикнула Бесс, дёрнувшись в их сторону, но ничего уже не успела.

По глазам ударила ослепительная вспышка. Громыхнуло так, что уши заложило. А когда в небо улетел чёрный дым, когда глаза вновь смогли видеть, они не увидели ни Вуд, ни попутчика. Только груда искорёженного металла, кровь и ошмётки псевдоплоти, разбросанные по арене.

Взрывной волной расшвыряло первые ряды зрителей. Я не стал исключением. Меня отбросило на стоящих сзади людей, кто-то упал на меня, кто-то рядом. Крики и злобная ругань неслись со всех сторон, но звучали как бы издалека. На переднем плане мне чудился тонкий, длинный, пронзительный звон.

Я столкнул того мужика, что повалился на меня. В свою очередь кто-то столкнул меня. Я встал. Не успел ещё после Разделения оклематься, и тут же едва не контузило... Впрочем, вряд ли это можно назвать контузией. Скорее уж так, оглушило немного.

Поднялся на ноги, едва не упал, но выстоял. Взгляд без толку метался по плацу, но не находил там ничего нового. Груда металла. Пятна. Куски... Взрывом смело один костёр, и теперь эта часть плаца погрузилась во тьму. Но там, где, прижимая ладони к ушам, поднималась на ноги Бесс, было светло.

Я чуть сознания не лишился от облегчения. По крайней мере, она была жива. По крайней мере, она прижимала руки к ушам, а не к животу. Рана всё ещё виднелась, но не выглядела такой уж страшной. Я сделал было шаг к Бесс, но остановился, потому что первым к ней подошёл Эрт. Положил руки на плечи, заглянул в глаза, что-то спросил. Бесс что-то ответила...

Эрт повернулся к зрителям и громко сказал:

— Турнир окончен. За явным отсутствием соперника, победу одерживает Бесс Виндзор. Или уже не Виндзор. Надо бы нам название рода придумать поинтереснее. Но это не к спеху. Оззи, твой выход!

– Дай ты ей в себя прийти! — выкрикнул я.

Они вдвоём уставились на меня. Бесс, кажется, удивилась.

— Я очень рада, что ты жив и беспокоишься обо мне, Орландо, – сказала она. – Но если ты не передумал примкнуть к моему роду, постарайся впредь осторожнее высказывать свои пожелания. Я вполне способна сама решить, когда мне заниматься делами, а когда отдыхать. Озимандиус! Я жду твоей клятвы.

Вот так... Я ради неё тут, может, с того света вернулся, а она меня походя так приземлила.

Гигант Оззи нехотя вышел на плац. Рожа у него была чудовищно кислая. Рядом с ним шла Голди. Радостью она тоже не лучилась, но ей хоть притворяться не надо было. Оззи ничего не заподозрит, всё выглядит так, будто Голди солидарна с ним. А вовсе не сокрушается о бесполезно истраченной эссенции.

На глазах у постепенно приходящих в себя зрителей Озимандиус преклонил колено перед Бесс. Умилительная была картина, учитывая разницу в габаритах. Казалось, что Оззи, если только захочет, одним движением разорвёт Бесс напополам и, может, даже съест. Однако все мы видели их поединок и знали, что не так-то всё просто, и неизвестно ещё, кто кого скорее порвёт и съест.

Бесс подняла меч и коснулась им плеча Озимандиуса. Похоже, принесение клятвы чем-то напоминало обряд посвящения в рыцари из моего родного мира. Однако спокойно посмотреть мне не дали. Эрт убедился, что всё идёт своим чередом, и его вмешательство не требуется, и решительно направился ко мне. Я напрягся. Почему-то возникло такое чувство, будто Эрт идёт вовсе не для того, чтобы осчастливить меня тёплым дружеским объятием. Так оно и оказалось.

— Ну-ка отойдём, — прорычал он и, взяв меня за локоть, потащил в ту сторону, откуда я и приковылял — туда, где сваливали трупы.

Я не сопротивлялся. Послушно переставлял ноги. Шагов через пять мне почудилось, будто земля под ногами дрогнула, но я не придал этому значения. За сегодня уже столько чудес произошло, что несильный толчок земной поверхности — это вообще мелочь, не заслуживающая внимания.