Кристи Голден - Охотники из тени [litres]

– «Подпольная железная дорога», – сказал Джейк. – Как когда-то на Старой Земле, до того как в одной крупнейшей стране запретили рабство. Что-то, противоречащее законам, но все же являющееся правильным. Должен признать, однако, я вовсе не ожидал бы, что Адун придет к подобному решению.

– Я узнала от людей одну поговорку, – ответила Замара. – «Отчаянные времена требуют отчаянных мер». Перед Адуном встал ужасный выбор: убить собственных братьев или солгать и спрятать их, чтобы защитить. Этот выбор дался нелегко, но принятое решение вернуло ему покой.

– Я знаю, – мягко сказал Джейк. – Я чувствовал это.

Рашжагал повернулась к Джейку. Ее глаза сияли весельем, которое он не мог ощутить, но язык тела выдавал ее.

– Ты не одобряешь такой план действий, Ветраас, – бесстрашно сказала она.

– Я одобряю действия Адуна. Я предпочту сдержать удар тогда, когда речь идет о ваших жизнях. Да, я тамплиер, но когда дело касается моего народа, я верю, что диалог и взаимопонимание в любом случае лучше, чем кровопролитие, юная Рашжагал.

Адун пребывал в глубокой задумчивости.

– Ваша конечная цель останется мне неизвестна, – сказал он Рашжагал через некоторое время. – Впрочем, у меня будет способ связаться с вами. Ты понимаешь, почему должно быть именно так?

– Конечно. Если Конклав прочтет твои мысли, ты выдашь лишь часть мозаики.

Он кивнул.

– Но когда у вас будет первая… остановка, я полагаю, что… приду к вам, чтобы обучить.

Оба они, и Рашжагал, и Джейк, уставились на вершителя.

– Что? – совладав с собой, спросил Джейк.

– Мы сможем принять любые меры предосторожности, какие захотим, – сказал Адун, – но все еще остается вероятность того, что их обнаружат. Подобного я допустить не могу. Им… беглецам потребуется умение скрываться. Прятаться…

Адун произнес это слово с оттенком неприязни. Тамплиеры верили в благородство. Они сражались умело, гордо и открыто. Достаточно было уже того, что им пришлось фальсифицировать смерти. Решение спрятать темных тамплиеров с трудом, но можно было обосновать. Но научить их ментальным дисциплинам, чтобы они могли лучше скрываться…

– Такие умения они смогут использовать как оружие, – заметил Джейк, и его мысли были предназначены лишь Адуну. – Они могут стать огромной угрозой!

– Ветраас, мой старый друг, – ответил Адун, включая в свои мысли и Ветрааса, и Рашжагал, – если бы хоть на мгновение я поверил, что они могут представлять собой угрозу, бездыханное тело Рашжагал уже покоилось бы здесь на полу. Если мы собираемся помочь им, мы должны доверять.

Глаза Рашжагал распахнулись от изумления. Затем, к удивлению Джейка, она подошла к могучему верховному вершителю и изящно опустилась на одно колено. Она взяла в руки полу его мантии и прижала к своему лбу.

– Такое сострадание я никогда и ни за что не забуду. Я буду прилежной ученицей и сделаю все так, как ты попросишь, благородный вершитель. Уверена: так же поступит любой из нас. Мы будем использовать наши знания, лишь чтобы защитить себя. Чтобы слиться с тенями и стать невидимыми. А когда придет время, мы с радостью воссоединимся со своими братьями, ибо никогда не стремились противопоставить себя им.

Джейк очнулся от видений об Адуне и понял, что дрожит, покрывшись потом. Разумеется, причинами были жара и стресс после всей этой истории с Алзадаром и Розмари. Но и видения сами по себе оказались глубоко волнующими. Он и представить не мог, что Адун разработал столь изощренный план, чтобы решить проблему с темными тамплиерами. Тело Рэмзи горело в лихорадке, поэтому сейчас он не мог разложить все по полочкам и толком обдумать. Джейк сел и потянулся за мехом с водой, стараясь не побеспокоить крепко спящую рядом Розмари.

Голову пронзило болью, и на мгновение Рэмзи подумал, что его сейчас вырвет. Джейк почувствовал, как Замара встревоженно шевельнулась внутри. Его била дрожь, от боли он едва не терял сознание.

Человек мысленно припер к стенке протосса, с которым делил одно тело, и потребовал ответа:

– Хватит уже, Замара. Что, черт возьми, происходит?

Она ответила далеко не сразу. Джейк стиснул голову руками и подумал, что, если ее отрубить, будет не так больно.

– О, Джейкоб, – Замара коснулась его мыслей с бесконечной нежностью, как мать касалась бы любимого ребенка. Страх охватил Джейка. – Мне жаль, мне так жаль. Я надеялась… Но я ошибалась.