Мира Грант - Чужой - Эхо [litres]

Мне хотелось встряхнуть ее, прикрикнуть, сказать, что мы не можем терять время. Но я этого не сделала. Я вернулась на два шага назад и тихо прошептала:

– Ты должна пойти со мной.

– Нет. – Она снова помотала головой, теперь сильнее – ее волосы задели меня по щеке. – Я… я не могу, понимаешь? Мы не можем туда идти. Там… там смерть.

– Здесь тоже – смерть. – Если мы будем торчать снаружи до заката, наши шансы выжить существенно упадут. – Монстров не было в пещере, потому что они атаковали колонию. Значит, скорее всего, сейчас они в пещере. Или по пути к ней. Здесь гораздо безопаснее. Мы должны добраться до шаттла. И убраться отсюда.

– Моя мама… – Кора осеклась, глядя на меня с внезапным пониманием в глазах. – У нас дома – лучшие системы безопасности во всей колонии. Наверное, она там. Впустила тех, кто выжил. Прошу тебя, идем к ней! Заберем ее отсюда! Твой корабль может принять еще одного, верно?

Я не стала указывать на то, что, если Делия впустила спасшихся к себе, она, вероятно, не захочет – или не сможет – оставить их здесь. Семейный шаттл мог вместить максимум шестерых пассажиров – в тесноте, да не в обиде. Виола, конечно, уже не считается – она весит не так много. Хорошо, мы сможем взять мать Коры и троих колонистов… Но это предел. Остальным просто не хватит места.

И что помешает Делии решить, что инопланетный подросток, чьи родители-биологи не смогли предотвратить биологическое бедствие, недостоин спасения? Она вполне может бросить меня с Виолой в компании этих тварей – будущих королей фауны Загрея.

Мысль пугающая, хоть и ничем не подкрепленная. Я понимала, что зацикливаюсь на ней, и понимала, почему: гораздо вероятнее, что Делия не позволит улететь со мной Коре. Судьба дочери – в ее руках, и она скорее посадит ее на судно, принадлежащее колонии, в компанию добропорядочных колонистов, не помышлявших о бегстве, но поставленных в тяжелые условия нештатной ситуацией. А я не хотела потерять Кору после всего, через что мы прошли вместе. То, что мы выжили в темной пещере, заполненной неизвестными монстрами, сплотило нас еще сильнее.

Я перевела дыхание и заставила себя улыбнуться.

– Пойдем поищем твою маму, – сказала я.

На этот раз Кора пошла со мной. В нос ударил тяжелый, сладковато-горький запах крови, оставленной засыхать на открытом воздухе, и еще какой-то аромат – более острый и менее узнаваемый.

Кислота. Но не разъедающая стены, а та, которой пользуются земные муравьи, чтобы узнавать сородичей. Когда мы с Виолой были маленькими, отец построил нам муравьиную ферму, надеясь пробудить в нас интерес к природе: сперва к земной, поскольку именно оттуда произошли люди, а затем и к природе других планет во всем ее странном и непредсказуемом (и все же – таком упорядоченном) многообразии.

Животные на разных планетах не так уж сильно различаются. Везде есть млекопитающие и насекомые, скелеты и кожа. Бывают, конечно, исключения, даже на Земле, но если эволюция один раз пришла к чему-то функциональному и легко воспроизводимому, то будет возобновлять это снова и снова, и на ближних, и на дальних рубежах Вселенной.

Общественные животные, существующие колониями, различают друг друга по запаху. Они используют специальные кислоты и феромоны, которые любой член колонии сможет распознать и понять. Запах в воздухе совсем не похож на тот, что шел от нашей муравьиной фермы, но я поняла его предназначение. Еще один кусочек биологического пазла встал на место.

Существо, последовавшее сюда за квадроциклом, оставляло след, отмечая свой путь. После оно вернулось в улей с информацией, что в колонии есть еда и существа, пригодные для инкубации детенышей. Мы сами провели яркую линию от моего дома до колонии, сами показали монстрам, где нас искать.

Глупо сожалеть об этом. Я всего лишь пыталась нас спасти. Я сделала все, что было в моих силах. Глядя в бледное полумертвое лицо Коры, я надеялась, что подруга не поймет того, что только что поняла я. Надеюсь, она никогда не станет винить себя.

Улицы залиты кровью, стены красные и липкие, но тел на удивление мало. На виду, во всяком случае. Видимо, твари унесли их с собой. Интересно, многих ли они забрали живьем? Сколько колонистов сейчас висят на стенах пещеры, где умерла моя мать, и ждут ужасающего, необъяснимого конца?

Земля под ногами мягкая и упругая. Я не смотрю вниз. Не буду смотреть. Если я не буду видеть, на что наступаю, мне не придется потом об этом думать.

Кору непрерывно трясло мелкой дрожью, которая словно бы начиналась где-то в области живота и расходилась волнами по всему телу.