Ольга Ворон - Ангелы - Анабазис

— О-па! — Родимец пружинисто поднялся с места. Сами подтянулись Батон и Кирпич, втроём споро взялись за дело. Кольё и лапник уже были заготовлены, оставалось только приготовить рамы, заложить их ветками и укрепить над спальными местами. Самую энергоёмкую работу взяли на себя Родимцев и Катько. Якоби же досталось что полегче — крепление лапника. Да и правильно — нечего ему с дыркой в плече напрягаться. И так потряхивает.

Михаил на ребят внимания больше не обращал — сделают. Он сидел возле костра и наслаждался теплом, пробивающимся из решётки древесного колодца. Юрий искоса поглядывал на хмурого друга. Встретившись ещё на обучении, они достаточно хорошо знали друг друга, чтобы понимать с полуслова. И разница в возрасте не помешала дружбе. Сейчас, — и это было видно старому товарищу, — Медведев кипел внутри. Нетрудно догадаться — почему. Сложно вытянуть из Топтыгина эмоции. Заставить высказать наболевшее и тем распрощаться с ним. И только одному человеку на земле он мог позволить такую вольность.

— На что злишься?

— С чего ты взял? Не злюсь я, — пожал плечами Михаил.

— Однако, злишься. Во зле прибываешь, злость себе позволяешь, злобу затаиваешь. Излишние приказы отдаёшь. Время на исполнение по минимуму. А достойный хатамото должен заботиться о своих верных самураях и не давать им неисполнимых поручений без надобности — это приводит к преждевременному харакири, — усмехнулся Зубров и кивнул на споро работающих товарищей.

Медведев потёр заросший подбородок.

— Ну, Юра-сан… Эти…,- он едва заметно повёл головой в сторону «раверсников», — от своего не отступят. Им плевать, что мы здесь гуляем уже неделю и конца-края не видно! «Объект» должен быть доставлен. Любой ценой. И «сеансы» они не прекратят.

— Чем объясняют-то? — поморщился друг.

— Да всё тем же! Если он сумеет полностью регенерироваться и восстановить функции, то порвёт нас и уйдёт. Как будто не видят, что он день ото дня всё слабее. Ещё пара-тройка «сеансов» и кончится. Ни объект не довезём, ни мучения не облегчим. Да было б за что ему так подыхать! А то просто — эфемерное предположение, что может уйти. Не остановятся они, Юр.

— В общем, боятся, — подытожил друг. — Обезьянья реакция: вижу чужого — боюсь чужого — нападаю на чужого — убиваю чужого. Тревожность, перетекающая в агрессивность. Ксенофобы.

— Ну-ну. Смотри, как бы ни услышали. Они, поди, таких словов-то не слыхали. Посчитают оскорблением, — хмыкнул Михаил. — И притянут…

— Эти? — Фыркнул Юрий. — Эти не притянут. А те, что могут притянуть, сейчас далеко.

— Ну, так, когда вернёмся.

— Если вернёмся, — усмехнулся помощник, но глаза выдали тревожность.

— Да ну тебя! — Возмутился Михаил. — Скажешь тоже.

— Скажу. Скажу, что происходящее — мистика. Скажу, что мы уже давно должны были выйти на населённый пункт. Скажу, что обшарили весь квадрат и не обнаружили ни малейшего совпадения с картами. Скажу, что немедленно, прямо сейчас нужно идти по следам назад и там, где теряются следы, разбивать бивак. Скажу, что сейчас быстрее поверю в идею параллельных миров, чем в…

— Юр-ка, — по слогам медленно произнёс Михаил и исподлобья глянул на товарища.

— Есть, — пожав плечами, ответил он. Усмехнулся невесело. Обид не было.

Медведев поворошил палкой костёр, заставляя пламя затанцевать в ритме ламбады, и задумчиво сказал:

— Ты прав. Идти назад — нужно. Не найдём следов — встанем лагерем, будем ждать. Но всё это завтра. За неделю уже измотались, нужно отоспаться хотя бы…

Зубров кивнул.

Огонь языками окутывал полешки, танцевал на фоне черноты и вздрагивал от ветра, проникающего за заслон колодца. Жар-птица в клетке. Пока не вырвалась — можно и руки погреть, и воды вскипятить, и светом озарить окружение. Вырвется — не угонишься. Самому бы ноги унести. Может, и пленник у «раверсников» такой?.. Михаил посмотрел в сторону инквизиторов. Вечерний холодок заставил людей подняться и начать приплясывать в ожидании ужина. Как назло, «таёжники» не торопились, основательно занявшись раскладыванием пищи. А может, и специально. Медведев своих людей знал, как облупленных, с них станется затянуть процесс только для того, чтобы поморозить попутчиков.

В этот выход группа «Тайга-2» шла неплохо снаряжённой. Правда, всего-то подразумевалось погулять денёк по лесу. Ну, может разок поесть в походе. Ну, поспать, может быть. Всё это — в условиях благоприятных, считающихся оптимальными, штатными. Впрочем, оказавшись в лесу на неделю, бойцы неплохо освоились. Благо, было снаряжение, рассчитанное на «однодневку», — пусть и мало, зато есть! Всё же не зима, не минус, не холодные дожди, а во всём остальном помогал опыт и желание устроиться с комфортом. А вот у специалистов «Р-Аверса» дела обстояли не так радужно. По лесу они ходить были не обучены, снаряжения у них — кот наплакал, да и излишне трепетное отношение к охраняемой персоне… Всё это весьма усложняло дело. Ну, чашки им из банок сделали. Ну, на ночь под тентом устраивали. Ну, кормят, поят, на ночлег укладывают. Охраняют. Ведут. Но делиться своими одеждой, обувкой и снаряжением? На подобное предложение — окажись желающие его высказать, — «таёжники» ответят оскалом, которому позавидует любой хищник. Может, потому желающих и не было? И «раверсникам» оставалось только про себя материться на все превратности судьбы.