Игорь Соловьев - Время полыни [litres]

Потом, словно искупая эту вину, он навещал племянника всякий раз, как только выдавалась такая возможность. Привозил посылки на «малолетку», писал письма. Срок Дмитрия шел к концу, и уже через год парень должен был покинуть стены исправительного учреждения. А вот гляди же ты.

Сокольских вспомнил Костю Шухера.

– Димка, ты… тоже умер? – Птица с трудом подбирал слова, все еще надеясь, что происходящее – просто дурной сон.

Парень вскинул голову и каким-то хриплым, совершенно чужим голосом ответил:

– Нет, дядя Сережа. Пока еще нет. – Он помолчал, а потом добавил: – Хотя уже должен бы. – И, поддернув рукав куртки, показал разрезанные на руке вены.

Кровь черными разливами медленно впитывалась в хлюпающую ткань. С трудом отведя взор от располосованной худой мальчишеской руки, Сергей заметил красный треугольник, пришитый возле «зэковского» плеча.

– А-а-а… – Проследил его взгляд Димка. – Это я за «актив» «стойку держу». – Парень прикрыл глаза. – Тяжело на «малолетке», дядя Сережа. Вы вот воевали, но даже представить себе не можете, каково здесь. А вены свои я ворам в карты проиграл. У меня другого выхода не было. – Он опять замолчал и как-то нехорошо, с бульканьем, закашлялся: – Даже не больно было. В ШИЗО холодрыга, так что я вроде как заснул. Вот «кум» наш удивится.

Птица внутренне содрогнулся, представив, как начальник оперативной части колонии, на жаргоне «кум», по зову дежурного зайдет в помещение штрафного изолятора. И найдет там худого, скорчившегося в луже крови мертвого мальчишку.

– Туннель видел. Думал, сказки все это. Оказалось – правда. Как будто поднимает тебя и тащит, – продолжил племянник, – только «голый вассер» вышел, то есть облом. Дернуло меня куда-то в боковое ответвление, оказывается, такие есть. Чудно все это… – Парень опять закашлялся и закрыл рот кулачком.

– Почему все это происходит? – потрясенно спросил Сергей. Сначала сослуживец, теперь племянник. Череда мистических видений смешала в кучу явь и небыль.

– А действительно – почему? – Дима повторил вопрос и заинтересованно посмотрел на родного дядю.

– Может быть, я тоже умираю? – Птица вдруг успокоился и присел рядом с племянником.

– Нет, вы-то живы… – Пацан к чему-то прислушался. – И я, кажется, тоже… не умру. Но я вам должен кое-что сказать. Это важно! – Он покрутил тощей шеей и прищурил левый глаз.

Птица кивнул:

– Говори, Димка.

– Вы должны спешить, дядя Сережа. Беда просыпается. Торопитесь уйти из того места, где вы сейчас находитесь!

– Из комнаты? Со старого завода? – удивился Сергей.

– Нет! Вообще. Если захотите, то можете вернуться позже, когда все произойдет. Многие потом вернутся. Но если сейчас останетесь – погибните!

Выслушав, Сокольских грустно ответил:

– Рад бы уйти, но я заблудился. А те, кто меня ищут, очень хотят вычеркнуть из списка живых.

Племянник поморщился и махнул рукой:

– Им уже не до вас. Я чувствую это. Всюду ощущается страх людей и животных. Вам надо уходить! А насчет дороги… вы вот что. Идите вдоль крестов. До конца. А там сами поймете куда.

– Каких крестов? – не понял Сергей.

Но паренек пропустил этот вопрос и опять к чему-то прислушался.

– Кажется, я все-таки буду жить, дядя Сережа. Я шаги слышу. Меня сейчас найдут. Может, и спасти успеют. Вы, если останетесь живы, приезжайте ко мне.

Сергей вдруг заметил, что окружающие племянника контуры словно бы подернулись дымкой.

Юный арестант вытер ладони о колени брюк и закончил:

– Только я не вспомню об этом. Про туннель. Странно, еще ничего не случилось, а я уже знаю, что не вспомню.

Пространство вокруг них стало стремительно темнеть. Димка горько улыбнулся и вздохнул:

– Кажется, все.

А глаза Птицы вдруг заволокло сажей, и его будто за ноги кто-то выдернул из забытья.

На станцию группа Ямпольского вернулась с трофеем. Уже возвращаясь домой, ученые наткнулись на поваленную вышку ЛЭП. Ее проржавевший металл в изобилии покрывали гроздья странных мерцающих кристаллов. Поколдовав над ними инструментами полевой лаборатории, Кобзарь сделал ряд интересных открытий.

Кристаллы имели отрицательный радиационный фон, то есть медленно, но верно поглощали в себя радиацию с других предметов. Помимо этого, сам собою восстанавливался заряд батарей находившихся в непосредственной близости приборов. Значило ли это, что удивительные кристаллы перекачивают радиацию в электроэнергию? Это еще предстояло выяснить в более серьезных лабораторных исследованиях.