Сергей Антонов - Метро 2033 - Высшая сила

Добровольский рассек голову-огурец от макушки до подбородка, перепрыгнул через труп и бросился навстречу тем, кто так желал его схватить. Противников было немало, но Макс оказался в своей стихии и не собирался отступать.

Тут было на что посмотреть. Высокий парень в костюме химзащиты и противогазе кружил среди обступивших его безумцев, а они падали на плиты как срезанные серпом колосья и вряд ли понимали перед смертью, что с ними произошло. Хлестала кровь, разлетались в стороны обрубки плоти, вопили раненые, испускали последний хрип убитые.

Добровольский разил направо и налево до тех пор, пока кремлевские аборигены не начали разбегаться. До них, похоже, дошло, что связываться с таким орлом не стоит.

Макс не стал никого преследовать: вытер катану о тряпье ближайшего мертвеца, вложил ее в ножны и продолжил свой путь.

Маршрута он не знал, но был уверен: очень скоро увидит нечто такое, что сразу даст ему понять, как действовать дальше.

Внимание Добровольского привлек блеск какого-то предмета за пыльным стеклом одной из дверей Кремлевского дворца. Сработал инстинкт исследователя. Макс, конечно же, пришел сюда с четкой целью, но очень хотел понять, чем живут обитатели этого места, какие страсти испытывают, кроме охоты за незваными гостями. Как-никак, а Кремль был местом загадочным на все сто. Если, например, Великая Библиотека являлась просто опасной территорией, то тайны сердца Москвы так и не были раскрыты. Только обрывочные сведения, слухи да откровенные байки-ужастики, сочиненные сказителями, которые зачастую никогда и не покидали своих насиженных станций.

На самом деле Кремль лишь предстояло исследовать.

Убедившись в том, что поблизости никого нет, Макс толкнул дверь и вошел в вестибюль здания. Там царила гробовая тишина, но Добровольский провел несколько минут, напряженно ожидая какого-нибудь звука или движения, сигнализирующего об опасности.

Макс включил фонарик. Увидел цепочки следов босых ног на пыльном мраморе пола. Вели они внутрь помещения и обратно. Его дружки-охотники здесь бывали. И не раз. Но сейчас, по всей видимости, шныряли в других местах.

Настал черед осмотра блестящего предмета. Это была банка из-под консервов. Очень примечательная.

Добровольский присел на корточки, поднял банку. Тушенка. Съеденная совсем недавно – на внутренней поверхности блестели потеки жира. Тот, кто лакомился деликатесом, явно не экономил. Любой житель Метро не оставил бы столько жира. Так мог поступить лишь человек, котоый не знавал вкуса жареных крыс и имел в распоряжении большие запасы этой самой тушенки.

Теперь Добровольским двигало не просто любопытство: Кремль вполне мог оказаться источником ресурсов, позволяющих сделать жизнь людей, прозябающих под землей, чуть более комфортной. И еще. Если раньше мелькала мысль, что обитающие здесь психи могли быть каннибалами, то сейчас ее можно было ставить под сомнение. Зачем же тогда отлавливать гостей? Только чтобы не делиться с ними тушенкой?

Макс направился к одному из входов в зал Дворца, чтобы узнать, зачем туда ходили кремлевские жители-небожители.

Снова пауза для оценки ситуации. И снова – ни звука, ни шороха. Макс не включал фонарик, когда вошел в зал, но сразу ощутил объем и масштабы помещения. Оно было огромным. Для привыкшего к ограниченному пространству Метро человека – просто гигантским.

Добровольскому доводилось бывать в самых разных помещениях, в том числе и в таких, которые простой житель Метро посчитал бы громадными, но сейчас он испытывал самый настоящий трепет.

Макс нажал кнопку фонарика и… не сдержал возгласа ужаса.

В зале были зрители. Из своих мягких кресел на сцену смотрели мертвецы. В самых разных, порой нелепых, порой жутких до дрожи позах, уронив головы на спинки передних сидений или откинувшись назад. Торчащие пучками волосы, зеленые и черные трупные пятна, висящая безобразными лохмотьями кожа, темно-красные ямки гнили на телах.

Каким же должно быть зловоние в этом царстве тлена и разложения?!

Макс инстинктивно поднес руку к лицу, чтобы зажать ноздри. Пальцы ткнулись в резину противогаза. Хвала тебе, Господь, за то, что ты не позволил вдохнуть рабу твоему эту вонь! Славься в веках имя твое, господин Зелинский, за то, что нашел время изобрести противогаз!

Немного успокоившись, Добровольский принялся водить лучом фонарика по секторам зала. Некоторые трупы были здесь так давно, что от них остались одни скелеты, другие только-только раздувались, находясь в самом начале пути разложения.