Александр Изотов - Мера один (СИ)

Я знал, что меня просто провоцируют. Вот только зачем это зверю из Лунного Света, я не представлял. Вполне возможно, Скегги просто по характеру такой отморозок, да плюс первушников с нулями ни во что не ставит. А сам при этом может быть в доску своим для всех «в семье», как он выразился.

Все, что здесь происходило, напоминало детский сад. Но, зная, как относятся звери к чести, я понимал, что без ответа оставлять такие вызовы не стоит.

— Господин зверь, — вздохнув, сказал я, — Простите мою дерзость. Для меня было бы честью, если бы вы научили меня чему-нибудь.

Я старался говорить ровно, не выказывая моего истинного отношения к зверю. Уж презрение к себе я прощать не собирался.

Послышались одобрительные выкрики, и Скегги, повернувшись, ощерился неприятной улыбкой, будто предвкушал веселье:

— Вот это другой разговор, Спица!

Он махнул, подзывая меня, но уже будто бы по-дружески. Скойл кивнул, но пошел со мной рядом.

— Первуха, чему там тебя учил этот маг?

Скойл ответил вместо меня:

— Учил его слушать стихию, угадывать знаки опасности.

— А! — Скегги брезгливо отмахнулся, — Можешь еще тайный зуд в моей заднице послушать? Она тебе такой сигнал выдаст!

Звери засмеялись, а весельчак схватил один из соломенных манекенов. Это был столб на тяжелой подставке, плотно обмотанный соломой и веревкой. Воин без особого напряга перетащил его поближе к забору и поставил там, для надежности похлопав еще сверху.

Бревенчатый забор позади сверкал глубокими зарубинами и насечками, и я понял, что в том месте обычно отрабатывают стрельбу и метание по мишеням.

— Чтобы чуять опасность, надо, чтобы она была настоящей, — уже серьезно сказал Скегги, — А все эти ваши игры, только нулей пугать.

Он отошел от цели, повернулся и снял топор со спины. Толстое длинное древко, обоюдоострое топорище. Мне даже стало интересно, я смогу хотя бы махнуть им?

Скегги же, играючи перебросив оружие в руке, посмотрел на меня, ухмыльнулся, а потом, не глядя, резко выбросил руку в сторону мишени. Свистнув, через весь двор блеснула молния — топор с треском вошел в середку мишени. Манекен снесло в забор, он упал, перекатился и уперся в торчащую рукоять.

Некоторые звери захлопали, а я только кивнул. Да, такой удар пережить трудно.

— Вот это — опасность! — серьезно сказала Скегги.

Потом он, сходив за топором, снова вышел в центр ристалища и кивнул мне:

— Спица, к забору.

— Скегги, — повысил голос наставник, — Главе это не понравится.

— А я не сиська, чтобы нравиться, — огрызнулся воин, — Если новый примал Хильды обосрался, то он и нуля не стоит!

Я потер затылок, поражаясь, какая же это детская провокация. Но, как я понял по лицам стоявших вокруг зверей, вся эта бравада про смелость и честь — не пустой звук. Все мои действия реально влияют на репутацию моей хозяйки.

Скойл же раздраженно ответил:

— Примал защищает честь клана на арене, а не… — и оборвался на полуслове, удивленно глядя на меня.

Я спокойно прошел к забору, где рядом валялся манекен, на котором виднелась нехилая зарубина. Толпа зверей ответила уже слаженным одобрительным гулом, и я заметил, что весельчаку это не особо понравилось.

— А у первухи-то есть дух!

— Скегги, ты обязан хранить жизнь примала! — сквозь зубы процедил наставник, глядя, как воин поднимает и опускает топор, будто прицеливаясь.

— Честь… — ответил Скегги, — Я обязан хранить честь клана. Спица, не двигайся. Приказ зверя!

Я стоял, глядя прямо ему в глаза. Зверь излучал угрозу, все мое существо кричало о том, как опасно здесь стоять. Сердце гулко забилось.

Двинусь — и Хильда получит увесистый минус к репутации. Это бы и не колыхало меня, но, если я хочу ровных и доверительных отношений с Волчицей, придется чем-то жертвовать. Я стал дышать медленнее, пытаясь успокоиться.

Взмах руки я едва успел заметить… В левое ухо будто комар укусил — рядом пронеслась смерть, и за спиной гулко ухнул со звоном забор, а в затылок мне что-то мягко отлетело.

Я оглянулся. Огромный топор торчал за спиной в бревне, а со своих волос я снял пару щепок. Коснувшись уха, я заметил кровь на пальце — точность броска невероятная.

— А я думал, ты кричать будешь, — сказал Скегги, обращаясь к магу.

— Я еще из ума не выжил, — тот покачал головой, — Чтобы ты отвлекся и промахнулся?

— Спица, принеси топор, — небрежно бросил воин.

Промучившись полминуты под аккомпанемент всеобщего смеха, мне все-таки удалось раскачать оружие. Я взялся за топорище поближе к лезвию — вес был огромный. С кряхтением я донес топор до Скегги, и тот легко взялся за самый кончик рукояти и закинул его себе на плечо.