Виктор Коновалов - Харон

Братья были созданы Игрой в предыдущем цикле для того, чтобы заново создать Игру… Это, признаться, ломало мозг.

Именно братья стали тем импульсом, который запустил следующий цикл. В награду маги получили бессмертие… Бессмертие в рамках запущенного цикла, конечно. Когда игровой мир в очередной раз будет уничтожен, их души попадут в общее хранилище, чтобы снова переродиться — и так раз за разом, цикл за циклом.

Но появится ли в следующем цикле Игры Архонт, Жрец, Лорис с Асланом… да и я, в конце концов? Имеет ли «душа» некоторые личностные характеристики, которые развиваются в зависимости от окружающих условий? Если так, то мысль о схожести Короля и RedHead`а, советника и Chief`а казалась не такой уж и странной. Конечно, поймать «души» бордовых Риг не мог, но вот найти нужные метаданные, к ним привязанные, и скопировать их в тела погибших собратьев — без проблем. Но почему именно метаданные этих не самых приятных на свете существ: RedHead`а и Chief`а? Элементарная случайность или Риг намеренно бил в конкретное место?

Я представил, как Риг выкапывает сгнившие трупы из могил или же достаёт их из холодильников бункера, в котором некогда жили хоббиты, после чего тащит тела в тронный зал и проводит свои таинственные обряды…

Брр…

— Чёрный! — раздался голос Ивы, после чего моя щека покраснела от поцелуя девушки. — Так ты идёшь в общий отсек? Там сейчас этого инопланетянина расспрашивать будут… Как его? Рига, кажется.

— Не, — покачал я головой, многозначительно глядя в потолок. — Наобщался я уже с инопланетянами на сегодня. Хватит.

Вечером, пытаясь отвлечься, я решил заглянуть в каюту Зелёного. Он был едва ли не единственным членом экипажа, который не пришёл в общий отсек, чтобы поглядеть на Рига. Вторым членом экипажа, проигнорировавшим встречу, оказался я сам. Третьим был капитан, закрывшийся в собственной рубке и с горя активно распивавший портвейн, который выпросил у Кторвика.

За всё время путешествия я ещё ни разу не заходил в комнатку своего друга, хотя располагалась она неподалёку от моего собственного отсека. Обычно мы собирались либо в общей каюте, либо у Уолк-Дэ, поэтому всё как-то не было повода… При других обстоятельствах я бы и не стал напрашиваться в гости, но теперь мне нужен был собеседник, чтобы поделиться мыслями, которые прямо-таки разрывали голову.

Беременной Иве рассказывать о них не стоило, Иван вряд ли поддержал бы разговор на столь отвлечённую тему, Паук не подозревал даже о том, что мы до сих пор находились в Игре, со скрытным Ронином мы так и не сошлись, а Крысолова теперь вовсе не выпускали из кадра и едва ли не заставляли участвовать в съёмке с Ригом. В общем, оставался только Зелёный.

На стук Зелёный не ответил, но дверь оказалась открытой и автоматически отъехала в сторону при моём приближении. Пожав плечами, я вошёл в полумрак отсека… и был буквально поражён.

Стены комнаты оказались завешены бумажными листами (раритет в постинформационном обществе!), на которых виделись аккуратные столбцы текста и непонятные схемы, начерченные чёрным толстым грифелем. Такие же пожелтевшие от времени листы были разбросаны на столе и даже на полу! Прямо поверх листов лежали несколько планшетов. Их экранах изображали похожие схемы, но созданные, судя по всему, уже Зелёным.

Я приблизился к центру цилиндрического отсека и смог прочитать на одном из планшетов:

Астральное тело. Особенности создания и перемещения

Точно такая же надпись («Астральное тело») имелась и на некоторых пожелтевших листах, она была обведена красным.

— Чёрный! — раздался вдруг испуганный голос стажёра, заснувшего прямо на полу у рабочего стола. — Ты что здесь делаешь?!

Как отвечать в таких ситуациях?.. Вот и я не знал, а потому молча переводил взгляд с исписанных листов на стажёра и обратно. Видя, что нежданный гость растерялся, Зелёный немного успокоился и, поднявшись на ноги, пояснил:

— Решил труды своего деда разобрать… Он, как ушёл на покой, философией занялся и довольно много написать успел…

Я утвердительно кивнул:

— Кторвик у него ведь работал?.. И Лавальк?

— Да, — махнул рукой Зелёный протирая заспанные глаза. — Травяного чаю?

За кружкой крепкого пахнущего лесными травами напитка разговор пошёл куда легче. Я даже попытался узнать подробности того, чем тут стажёр так самоотверженно занимался (настолько самоотверженно, что заснул прямо на полу), однако Зелёный снова попытался сменить тему: