Василий Криптонов - Гром гремит дважды [СИ]

— Я не хочу видеть тебя рабом. Я хочу, чтобы ты стоял рядом со мной, держа в руках рычаги управления этим миром. Пока ещё есть шанс — решайся. Ещё пара инъекций, и пути назад не будет. Ты станешь одним из тех, кто лишился права принимать решения.

Иногда я приходил в себя, и тогда меня рвало. Первые разы — пищей, потом — желчью и, под конец, воздухом. Ремень, фиксирующий голову, убрали, чтобы я не захлебнулся рвотой, и я давил её из себя, слабо понимая, что в этом нет никакого смысла. Это не таблетка, желудок тут вообще ни при чём. И от этой мысли становилось в тысячу раз хуже.

— Нужно это прекратить. — Голос врача дрожит. — Это ненормально, у него совершенно не типичная реакция на лекарство.

— Хочешь сказать, он какой-то исключительный? — Это говорит директор. — Этот сопляк такой же, как все остальные. Продолжай.

— Мы его убьём!

— Думаешь? — Директор приблизился ко мне, наклонился и заглянул в глаза. — Что скажешь, Лей? Всё это для тебя — слишком? Ты умираешь?

Я собирался с силами для ответа, казалось, целую вечность.

— Только после тебя. Ублюдок.

— Видишь? — Директор выпрямился. — Щенок полон сил. Глупых сил, которые ему только мешают. Продолжай. На твоих глазах рождается человек. Из кучи дерьма, именуемой «личностью», появляется достойный инструмент клана Чжоу.

Когда игла в очередной раз пронзила мне руку, я закричал. И снова всё исчезло. Жёлтый дракон, вымахавший до таких размеров, что я не мог охватить его взглядом целиком, танцевал в темноте.

Резкое движение, немыслимое для такой огромной твари, и он бросился на меня. Битва продолжилась. Битва, в которой меня каждую секунду разрывали на куски острые зубы, гигантские когти. И я вновь и вновь собирал себя по кускам.

Кто я?

Лей. Гром. Пусть первый раскат для кого-то прозвучал лишь отдалённой угрозой, но… Но гром прогремит дважды. Столько, сколько потребуется. Хоть миллион раз.

Всё повторялось снова и снова, я был обречён умирать и возрождаться ради этой бесконечной борьбы. Никакой смерти. Мне запрещено умирать.

Дракон. Боль. Жар. Бред. Игла, глоток воды — и снова всё по кругу.

— Хватит с него, — услышал я голос директора из темноты. — Бросьте в карцер, пусть оклемается. А когда выйдет — он будет шёлковым. Здесь наша работа закончена.

— Хватит. Не знаю, почему, но на него не действует препарат. Мне очень жаль, Лей… Избавьтесь от него. Сделайте это быстро.

Воспитатели тащили меня куда-то, а я смотрел вниз, на плывущий рисунок досок пола, и дышал. Не можешь ничего сделать — дыши. Просто, твою мать, дыши! Это важно.

— Дай я ему битой врежу.

— Давай. И кончаем урода.

Гудок приближающегося поезда. Удар по голове.

— Конечная! — хохотнул воспитатель, и меня швырнули в темноту консерватории. — Сладких снов, герой.

— Ладно, мусор. Отдыхай!

Выстрел, удар в грудь и долгое, долгое падение. А рядом парит жёлтый дракон. Дух, который избрал меня для того, чтобы уничтожить.

Наконец-то покой. Я долго лежал на полу, дышал и смотрел широко раскрытыми глазами в темноту. В венах таял яд, которым меня накачали. Он уходил, продолжая колоть меня изнутри мириадами мельчайших иголок.

— Твари, — прошептал я первое своё слово после того, как за мной закрылась дверь.

— О, ты живой? — обрадовался голос справа. — Слава богу, я уж думал, трупак. Меня когда кинули — ты лежал. Я тут уже сутки, а ты — ни звука. Неправильно как-то, брат. Это консерватория, здесь полагается петь песни.

Голос я не узнал. Какой-то парень из десятков учеников проклятой всеми богами школы Цюань.

— И что ты мне сделаешь, если я поведу себя не так, как полагается? — спросил я.

Парень помолчал, потом примирительно заметил:

— Чего ты начинаешь? Я просто болтаю. Правду про тебя говорят, псих ненормальный.

— Про меня хотя бы говорят. А вот о тебе я ничего не слышал.

Парень заткнулся, а я потратил ближайшую вечность на то, чтобы сесть, привалившись спиной к стене. Впереди был ещё долгий путь к ведру, а я едва шевелился. Всё тело сотрясало дрожью, меня знобило, зубы стучали.

— Эй, ты, — позвал я. — Как тебя?..

— Зиан, — ответил парень. — Себя можешь не называть, я знаю, кто ты.

— Зиан, сколько я здесь?

— Двое суток почти. Меня вчера кинули. Или не вчера… Не знаю, брат. Когда меня выведут, считай, двое полных суток прошли. Дольше, чем на три дня, никого не закрывают.

— А до того? — Я обхватил трясущимися руками голову, раскалывающуюся на части. — Сколько я был в этой…