Евгений Шкиль - Надежда на прошлое, или Дао постапокалипсиса (СИ)

- Ладно, - будто очнувшись, торопливо произнес Юл, - ты же ребенка носишь, пойдем, здесь холодно! Я разведу в камине огонь...

- Камин? Что такое камин?

- Это очень хорошая вещь, - сказал парень, - ты в нем отвар готовила.

Юные супруги поднялись.

- Хорошо, что все хорошо кончается, - тихо произнесла Хона.

- Нет, - возразил Юл, и дрожь покинула его голос, - ничего не кончилось. Это еще не конец. Это только начало.

Возлюбленные вошли в дом, а на востоке разгоралась заря. Неотвратимо наступал новый день.

И новая эра.

Гексаграмма 64 (Вэй-цзи) - Еще не конец

По-настоящему счастлив тот, кто умеет наслаждаться целью в движении к ней

И снова пролог долгого странствия

Олег и Цеб, юноши примерно одного возраста, похожие друг на друга - жилистые, русоволосые и бойкие - с легкой тоской наблюдали за тренировкой молодых бойцов. Сегодня ребятам придется тяжело, ибо они будут учиться сражаться в пешем строю. Юные воины, совсем еще сопливые пацаны, были облачены в кожаные латы, под которыми была надета кольчуга. На левой руке у них висели щиты, в правой они держали мечи, причем не короткие байкерские акинаки, а вполне себе приличное оружие средней длины. Утреннее солнце, несмотря на раннюю весну, обещало быть жарким. До обеда прольется немало пота. Но тут уж ничего не поделаешь. Каждый гражданин и гражданка Демиургии обязаны уметь читать, держать в руках оружие и оказывать первую медицинскую помощь.

Изрядно поседевший мужчина со стрижкой под горшок внимательно следил за юными ратниками и изредка подавал команды. Звали мужчину Темер-старший из Кузнецов. Когда-то он был Темером-младшим. Но со смертью своего отца и рождением сына, которого по традиции тоже назвали Темером, мужчина получил и новое определение к имени.

Темер-старший повернулся к наблюдающим и строго произнес:

- Ну, что встали? Идите уже! Принцепс не любит ждать!

- Мы просто в последний раз посмотреть, - сказал Олег, - мы ведь больше не будем так...

- Идите, я вам говорю! Идите!

Юноши подчинились, зашагали прочь от полигона в сторону городища, стоящего на невысоком холме. Принцепс Демиургии и великий магистр ордена Десяти тысяч книг Юлий Первый Демиург, действительно не любил ждать. А уж к парням он будет особенно строг. Ведь Олег приходился Юлию Первому родным сыном, а Цеб, Плацебо Проворный из клана Файеров, был отпрыском одного из байкерских вождей.

"Чем выше звание, тем больше ответственность, и тем более строг я буду к вам", - так говорил принцепс.

Преодолев расстояние в две тысячи шагов, парни прошли мимо фундамента стены. Стены городища постоянно перестраивались. Когда-то на этом месте стоял безымянный поселок. Двадцать девять лет назад Юлий Первый объединил Забытую деревню и Творцово и провозгласил новое образование: Демиургию. С тех пор владения Принципата и Ордена заметно расширились.

Сперва вокруг Творцово был возведен частокол, затем его стали постепенно заменять бетонно-каменными стенами. Материал для строек привозился их близлежащих мертвых городов: Калитвы и Каменских Шахт.

Олег и Цеб задержали взгляд на трех волосатых аэсах в рабских ошейниках, с трудом ворочающих огромную глыбу.

- Давай, давай, хреновы выродки! - прикрикнул надсмотрщик и щелкнул кнутом.

Несчастные аэсы, затравленно оглянувшись, налегли на глыбу, и та сдвинулась с места. Парни пошли дальше. Невольники из нелюдей уже давно не являлись диковинкой. Их отлавливали, где только можно. В Запагубье выродков уже почти не осталось, их либо закабалили, либо они мигрировали на юг, в Дальнюю степь. Байкеры и демиургцы теперь устраивали походы на восток, к Волгодону, там аэсы еще не перевелись. Олег помнил разговор отца с мамой Хоной с год назад. Принцепс говорил о том, что на Совете Равных кое-кто пытается протолкнуть идею о легализации человеческого рабства, что, мол, можно обращать военнопленных в невольников. Юлий Первый выступил резко против, он предложил альтернативу: создать специальные фермы для разведения и дрессировки нелюдей, а военнопленных сажать на землю, пусть выращивают скот и растения и платят натурналог. Большинство поддержало проект принцепса.

Сразу за стенами начинались домишки. Они не сильно отличались от жилищ вне столицы. Как правило, это были саманные мазанки, реже деревянные хатки, рядом с которыми ютились коровники, свинарники и птичники. Каждое утро скот выгонялся за пределы городища, а вечером возвращался обратно в стойла. Папа Юл говорил, что животина в Творцово нужна для частичного самообеспечения, а также на случай осады врагом. Несмотря на грязь и вонь, на каждые семь-десять домишек имелась одна зимняя баня. Местные жители верили, что если они не будут мыться хотя бы раз в неделю, на них нашлет проклятие демоница Антисанитария-Яга, младшая сестра Радиации-Яги. Олег догадывался, что мифу этому совсем немного лет, не более тридцати, и распространяется он отнюдь не случайно.