Николай Чадович: Особый отдел и тринадцатый опыт

– Откуда вообще берутся эти души? – спросила юная мамаша. – Ведь людей сейчас раз в пять больше, чем было, скажем, при Иване Грозном.

– Так ведь сколько бычков и овечек зарезали за это время! – грубо пошутил кто-то.

– Повторяю: нельзя с нашими мерками подходить к божьим делам, – не унималась авторитетная бабушка. – Если бог-сын сумел накормить тремя хлебами целую толпу, то бог-отец сотворит столько душ, сколько сочтёт нужным.

– Понятное дело, – кивнул Цимбаларь. – Плановое производство, как при социализме. Гонка за валом в ущерб качеству. На одну добротную душу приходится миллион бракованных.

– Это вы по себе судите? – ехидно осведомилась бабушка.

– И по себе тоже… Слабенькая мне досталась душонка. Со всеми мыслимыми и немыслимыми пороками. К тому же износилась куда раньше тела. У вас, кстати, всё наоборот.

Опять наперебой заговорили о вопиющей несправедливости, существующей при распределении душ, о фантастическом везении одних и чудовищных неудачах других, о явных упущениях в воспитательной работе, которая, как известно, ведётся с заблудшими душами в аду. Блондинка, ради кормления близнецов обнажившая арбузоподобную грудь, высказала мнение, что некоторые души, вроде той, которая тридцать лет назад вселилась в её мужа, вообще нельзя выпускать из преисподней. Пусть мучаются там без водки, шлюх и табака аж до скончания времён.

Перезрелая дама, машинально поглаживая лицо, кожа на котором была натянута, словно на полковом барабане, возразила:

– Милочка, ад не резиновый. Души хоть и бестелесные, но своё жизненное пространство тоже имеют. Вечное забвение полагается только за самые серьёзные преступления, как это, например, имело место с Каином или Иудой. Почитайте на досуге Данте.

– Нашли авторитета! – фыркнула блондинка. – Да он же всё из пальца высосал. Православная церковь такой ад не признаёт.

– Православная церковь и переселение душ не признаёт!

Со всех сторон посыпались самые разные замечания, а мужчина в тёмных очках, словно бы ещё раз уточняя некую бесспорную истину, произнёс:

– Неважно, чья душа вселилась в ребёнка – египетского фараона, палестинского боевика или соседа по дому, захлебнувшегося водкой. Его дальнейшая судьба будет зависеть только от условий бытия и примера родителей. Для нас важно другое: первое время все дети говорят на одном и том же языке.

– Да-да! – охотно подтвердила бабушка. – На ангельском языке, который взрослые люди ошибочно принимают за плач. Но очень скоро он забывается вместе с памятью о прежней жизни.

– Если ангелы разговаривают подобным образом, не хотел бы я оказаться в их компании, – заявил Цимбаларь.

– Это вы сейчас так думаете, пока обременены грешной плотью, – сказала всезнающая бабушка. – А для освободившейся от тела бессмертной души докучливый плач превратится в сладостную музыку.

– Возможно, вы и правы, но боюсь, что лично мне рай не грозит. – Цимбаларь картинно пригорюнился.

– Оно и видно. – Бабушка согласно затрясла головой. – Но в любом случае отчаиваться не стоит. Милосердие божье беспредельно.

– Ну и тягомотина! – Цимбаларь наклонился к уху Людочки. – По полчаса на каждого клиента… Знаешь, что это всё мне напоминает?

– Аттестационную комиссию в главке, – ответила Людочка, которую эта пренеприятнейшая процедура ожидала в самое ближайшее время.

– Нет. Шведский бордель, работающий по программе оказания социальной помощи. – Перехватив недоумённый взгляд Людочки, Цимбаларь пояснил: – В смысле обслуживающий инвалидов и малоимущих пенсионеров.

– Неужели шведские инвалиды подолгу задерживаются у проституток? – усомнилась Людочка.

– Представь себе! Делом-то они занимаются от силы одну минуту, но много времени уходит на то, чтобы снять протезы, мочеприемники и прочую инвалидную амуницию.

– А как ты в этом борделе оказался?

– Нас туда на экскурсию водили, дабы продемонстрировать преимущества шведской модели социального обеспечения. Но ты ничего такого не думай. Нашу делегацию дальше вестибюля не пустили… Да и слава богу! Проститутки там были самого последнего разбора, вроде той кикиморы, что сидит напротив.

Бабушка, видимо, догадавшись, что речь идёт о ней, сразу отозвалась:

– Я здесь уже в пятый раз. Вожу своих подруг, у которых внучата появились. Говорят, у меня лёгкая рука. Всем моим крестникам достались хорошие души. Представьте себе, в одного малыша вселился дух композитора Чайковского.