Виталий Федоров - Terra Nova. Строго на юг

– Так а что ж его в Порт-Дели не высадили-то? Не нравится нам и не нравится: вполне достаточная причина. Деньги на билет до Нью-Галвестона в зубы – и пинком под зад.

Все трое тяжело вздохнули, после чего Игорь выразил общую мысль:

– Да мы-то так и предлагали, но остальные не согласились. Типа плохо повлияет на моральный климат, народ начнет нас самодурами считать, потом может боком выйти.

– Ага. А когда этот дятел людей взбаламутит, и они нас, с нашими «правами пайщиков», на три буквы пошлют, тогда боком не выйдет?

– Не по адресу наезжаешь. Я это понимаю и Глеб с Саней тоже. Но остальные не согласны. Так что пока будем за ним приглядывать. Надеюсь, даст повод, тогда ссадим его у буров.

Даст он вам повод, размечтались. Когда даст, тогда поздно будет. Начнется кипение разума возмущенного, а там и «до основанья» недалеко. Ладно, будем посмотреть.

На подходе к проливу Папуа, борт дизель-электрохода «Бремен»

– Ну вы даете…

Глеб недоуменно нахмурился:

– А что не так? Хороший флаг, красивый. И правильные вещи символизирует.

Задумчиво смотрю на красное полотнище с белым коловратом. Красиво-то оно красиво, базару нет, но головой-то тоже думать надо иногда. Бородач тем временем развивает мысль:

– …фишка в том, что красный цвет для нас работает. Большевики же не зря его выбрали.

– Да уж, офигительно сработало, ничего не скажешь…

Глеб с раздражением отмахнулся:

– Блин, да никто бы им не дал семидесяти лет у власти. Но продержались же! В том числе потому, что с символами умели работать! Понимаешь, есть вещи, которые работают, и есть, которые нет. Вот первые надо брать и использовать, а вторые надо пинком и на мусорку.

Как маленький, е-мое. Вроде ж мир повидал, пожил среди разных людей, а все туда же…

– Глеб, а как ты думаешь, у Ордена какие ассоциации возникнут от такого флага? Особенно с учетом их последних кадровых сдвигов? И вообще, у всех на Севере?

Лицо здоровяка приняло знакомое упрямое выражение:

– Ничего, побухтят и привыкнут. А правильный флаг останется.

Э-хе-хех… и хоть кол на голове теши. Чувствую, это он всех остальных на голосовании и убедил такой вариант поддержать.

– Они не просто «побухтят», они будут по-другому относиться. А мы сейчас уязвимы по максимуму. И на хрена самим себе на пустом месте создавать проблемы? Нельзя было «триколор» или «имперку» утвердить? Потом, как окрепнем, поменяли бы.

Лицо Глеба приняло страдальческое выражение. Мол, ну что ж ты глупый-то такой, очевидных вещей не понимаешь… Впрочем, и у меня самого сейчас такое же, наверное.

– Да лабуда это всё, что «триколор», что «имперка». Ты пойми – правильные символы – это очень важно! Тут с самого начала нужно делать не «как придется», а как нужно. И дальше уже намного легче все пойдет…

– Ага. Офигенно легче оно пойдет, когда Орден нам весной пару-тройку тысяч каких-нибудь тамилов или вьетнамцев отправит. Так, на всякий случай, чтоб мы тут в Четвертый рейх не заигрались.

– Не отправит…

– Это они тебе письменно пообещали и заверили у нотариуса или как? Блин, ну нравится тебе так красный цвет – не вопрос, но хоть без коловрата-то можно было обойтись? Сделали бы на красном фоне синюю полоску посередине, типа Аустралис символизирует, звездочек каких-нибудь налепили… тринадцать, по числу пайщиков, ага. И нормально. А коловрат, если уж совсем приспичило, на городской флаг Новгорода можно присобачить.

Глава нашей будущей колонии помотал головой:

– Решение принято, переигрывать поздно. Менять флаг, еще даже не доплыв до места, будет глупо. Да и ни к чему, я считаю.

Э-хе-хех… а хрен с вами. Не говорите потом, что я не предупреждал. Довольно сухо попрощавшись с Глебом, выхожу на палубу, остыть. В переносном смысле, разумеется, – мы же недавно экватор прошли, на палубе жуткая парилка.

То крепнущий, то стихающий ветер особого облегчения не приносит. Хорошо, по крайней мере, что солнце не сильно печет. Его, собственно, почти и не видно в плотной дымке, повисшей над морем; так, размытое светлое пятно на сером фоне.

На палубе почти никого, все сидят внутри, под кондиционерами. Ну а я кондеры не люблю, так что тут постою. Уловив краем глаза движение, оборачиваюсь. Ага, кто-то из экипажа, по форменным шортам и майке видно. «Бремен» приписан к Нойехафену, экипаж соответственно немецкий, и определенный орднунг поддерживается. Без фанатизма, впрочем, – постираться бы мужику явно не помешало, как и всему судну – провести большую приборку.